Один счастливый день
Шрифт:
Если закрыть глаза во время бодрствования, можно увидеть одну типовую скамейку. Над этой скамейкой навек повисли жестокие слова. Улицы выстланы оброненными пионами из громадного букета. А в другой год укутаны срезанными ветками шиповника. Бледные мокрые от прошедшего дождя пионы не помещаются в руках. Ветки шиповника по всей дороге куда ни глянь. Обернись: уже нет ничего. Пустая дорога и ночь. Ждешь когда рассветет. Упаковываешь в коробки книги. Коробки потом сгорели во время пожара. А после обычный мотылек пыльцой нарисовал воспоминание о тех событиях. Или не мотылек вовсе. Мокрый от росы куст олеандра зацепился за шею.
В какой-то момент визуальное перестало удовлетворять. Мало живописи, фотографии, реального пейзажа (исключение составляет, пожалуй, мастерский карандашный рисунок). Нужны сопутствующие слова, скорее прочитанные или произнесенные, чем услышанные, чтобы не рождались неврозы и рецидивирующие ретриты. Нужна книга или без дураков умный живой разговор. Нужен смех, который закрепит яркость момента. Нужны слезы, которые не вечны. И опять – нужна по большей части лишь книга, которая запрограммирует момент на попадание в стопку долговечных воспоминаний. Хорошая книга – верный товарищ, она вторит нашим мыслям, порой спорит, но чаще примиряет с окружающим безумием. В детстве мы читаем под одеялом с фонариком, чтобы не будить домашних, а потом всю жизнь читаем в моменты, когда кончается терпение. С нами случаются ужасные асоциальные провалы, когда больше нет сил находиться среди людей. Тогда можно прямо сейчас начать читать. Помню, как читала Достоевского по пути от Воронцовского парка в Алупке до пляжа и обратно, помню, как читала «Перебои в смерти» в Пьемонте, что-то из Елинек на Селигере, «Черного принца» в Индии. Когда книга дочитана, поднимаешь голову и все-таки ищешь глазами умного собеседника.
Л. сидел на полу и ничего не делал. После долгого отсутствия он старался прийти в себя от ужаса. Дом казался чужим и, честно говоря, отвратительным. Чужая берлога с кучей ненужных вещей. Вежливость позволила ему снизить степень раздражения до почти незаметного для Р. Но все же она тоже сидела на полу и старалась справиться с охватившим ее отчаянием.
Л. встал и пошел ставить чай, третий раз за последние двадцать минут нажав на кнопку чайника. Ему хотелось быть в другом месте и хотелось, чтобы она была в другом месте со всеми этими ненужными ему вещами. Первый вариант чуть вежливее. Нужно успокоиться. Он вспомнил старый фильм, в котором герою нужно было надеть скафандр с розовой жидкостью и начать дышать через нее. Героя охватила паника, но потом он смог успокоиться и приноровился дышать. Л. почувствовал приступ метафизической тошноты. Прокипятил воду в чайнике еще один раз. Ему хотелось остаться одному, чтобы спокойно убрать на полки вещи после поездки, спокойно растянуться на диване с новой книгой в руках. Хотелось принять душ, куда ему принесут свежее полотенце, а потом сразу скроются из виду. Не хотелось других глаз, не хотелось отягощающих чувств.
Конец ознакомительного фрагмента.