Один

Арчер Дэвид

Она изогнула изящную бровь: "Ну, конечно, пожала бы ее и сказала "Как поживаете?". Меня зовут Эйла".

"Эйла?"

"Капитан, капитан Эйла Галлин".

"Капитан..." Это был не совсем вопрос, но он напрашивался на ответ.

"Пехота ЦАХАЛа, затем полевая разведка".

Я кивнул: "А теперь Моссад".

На этот раз ее улыбка была немного теплее: "Не совсем достойно Холмса. Думаю, доктор Ватсон мог бы это сделать".

"Итак, я полагаю, вы присоединились ко мне не из-за моей точеной внешности и дебоширской сметливости".

Она

умудрилась прищурить глаза, поднять бровь и выдать однобокую улыбку одновременно: "Это много воздуха, - сказала она, - и большая его часть горячая. Хотите занять столик?"

Я кивнул: "Конечно".

Мы отнесли наши напитки за тихий столик, откуда открывался обширный вид на Манилу, погружающуюся в смоговую тьму, пронизанную миллионом крошечных точек света.

Галлин устроилась на сером мягком стуле, а я сел напротив, пытаясь представить, как она выполняет прямые и боковые удары с камуфляжной краской на лице. Это было нелегко. Прежде чем я успел что-то сказать, она сразу перешла к делу.

"Давай не будем терять время, Мейсон. Позволь мне сказать тебе, почему я здесь".

"Что, никаких светских бесед? Ты не хочешь поговорить о погоде? Я считаю, что Нью-Йорк прекрасен в это время года".

Она оставалась невыразительной, пока я не закончил, а затем спросила " Закончили?".

Я пожал плечами и развел руками: "Заметано".

"Мне не нужно говорить вам, что Соединенные Штаты - наш ближайший союзник".

"Согласен".

"Но даже с близкими союзниками вы не всегда делитесь всем". Она жестом указала на меня: "Вы сами, в ваших разговорах с Агентством, не делитесь всем, и они не полностью открыты с вами, а ведь вы даже не союзники - вы одна и та же страна".

"К чему вы клоните?"

"Я хочу сказать, что у Моссада и ОДИНа не всегда были самые кооперативные отношения..."

"Один? Разве он не какой-то норвежский бог или что-то в этом роде?"

Она вздохнула и достала свой мобильный из сумочки: "Один Одноглазый", - сказала она, набирая номер: "Бог войны и магии".

Она не подносила телефон к уху, а просто смотрела на него. Через мгновение она сказала: "Добрый вечер, Неро, как дела? Алекс хотел бы поговорить с тобой".

Она передала трубку, и на экране появилось жирное лицо шефа. С воротника рубашки свисала льняная салфетка, и он ел устриц. Я ничего не сказал.

"Добрый вечер, Алекс. Это капитан Эйла Галлин. Будьте сговорчивы. Я поговорил с ее начальством, и у нас есть общие интересы".

"Приятного аппетита".

"Faut-il toujours etre facetieux? Хватит терять время, поговорите с капитаном Галлин".

"Что он сказал?" - спросила она, но я знал, что она слышала.

"Он спросил, всегда ли я должен быть таким чертовски лицеприятным".

Ее лицо было таким же выразительным, как белый шум: "Боюсь, эта тема меня не интересует. Может, перейдем к делу?"

"Переходите. Вы пришли ко мне. Чем я могу вам помочь?"

"Нам

нужно найти доктора Эдварда Улисса Хэмптона, и мы понимаем, что вы тоже его ищете".

"Это так? И почему вам нужно найти Эда?".

"Как это вас касается?"

"Это", - я поднял свой бокал и улыбнулся ей, - "именно об этом я вас и спрашиваю". Она оставалась безучастной. Предположительно, она размышляла. Я отпил глоток и сказал: "Мне кажется, вы хотите, чтобы мы сотрудничали с вами, но только до тех пор, пока вам не придется сотрудничать с нами".

"Дело не в этом".

"Тогда в чем же дело?" Она колебалась, и я огрызнулся: "Хватит нести чушь, Галлин, я знаю о вас столько же, сколько вы обо мне. Нам обоим приказано сотрудничать, но будь я проклят, если буду сотрудничать, пока ты будешь сверкать на меня своими большими карими глазами и рассказывать, какая ты интересная. Это работает в обе стороны или не работает вообще".

Она изогнула бровь: "Значит, ты не всегда лицеприятен".

"В данный момент это вы легкомысленны и теряете время. В чем заключается интерес Моссада к доктору Хэмптону?"

"Хорошо, пару лет назад китайское правительство начало дискретно инвестировать в Филиппинский университет. Все началось с небольших сумм от анонимных доноров. Затем скромные суммы для финансирования совместных исследований по довольно бесспорным темам. Довольно скоро постоянный приток китайских денег вырос и стал тем, от чего университет практически зависел, а китайцы стали донорами, которых университет и правительство не хотели расстраивать или обижать".

Я взял оливку из своего мартини и положил ее в рот: "Только не говорите мне, что именно тогда начались настоящие инвестиции".

"Верно. Это было предложение, от которого они не смогли отказаться. Целый новый отдел для совершенно новой области исследований".

Я поднял палец и нахмурился: "Департамент вирусной кибернетики, возглавляемый доктором Феликсом Маркосом".

"Очень хорошо, доктор Ватсон".

Я сделал лицо, выражающее сомнение: "Китайцы уже давно лидируют в кибервойнах и компьютерных вирусах. Тот факт, что они открыли факультет, специализирующийся на этом, здесь, на Филиппинах, сам по себе не является чем-то выдающимся. Это позволяет им использовать западные таланты так, как они не смогли бы в Китае".

"Вы задали мне вопрос. Вы позволите мне закончить ответ или попытаетесь ответить на него сами?".

"Вы веган?"

Она нахмурилась: "Боже правый, нет!"

"Хорошо, давайте есть". Я подала знак официанту, и он принес два меню, а я велел ему принести два мартини. Когда он ушел, она продолжила.

"Мы очень заинтересовались новым факультетом университета, не в последнюю очередь потому, что на Филиппинах много мусульман, которые вполне могут оказаться студентами этого колледжа. Они тоже могут стать врагами Израиля". Она сделала паузу: "И Соединенных Штатов".