Одиннадцать часов на трупе
Шрифт:
– Спасибо, месье. Вы очень любезны.
– Мгм, - поперхнулся её визави и снова уставился на пейзаж за окном.
Эвелин закрыла глаза, улыбаясь предстоящим минутам. Позволит ли она на сей раз Ги поцеловать себя в губы? Она почувствовала, что краснеет до ушей, прикусила губу и взглянула на руки угреватого - красноватые, с чернотой под ногтями, нервно дергавшиеся. Она тут же сравнила их с руками Ги ухоженными, с розовыми ногтями, умевшими так сладко прикасаться к её волосам и талии во время танца...
– Рон-Пуэн, -
Она вскочила с места и ступила на выходную платформу. Подросток последовал за ней и перед зданием "Фигаро" рискнул заговорить:
– Мадемуазель, наверное, прогуливается в такой чудный денек?
Она обернулась и смерила его презрительным взглядом. Место этого парня было не на Ёлисейских полях, а среди автобусной публики. Жуй, коза, там, где привязана.
– Вы отстанете от меня в конце концов?
– Но...
– Начнем с того, что я не свободна и иду к любовнику. Прощайте, молодой человек.
Тот застыл на месте как соляной столб, а она гордо продолжала свой путь. Как и подобает настоящей женщине, она поставила на место своего преследователя. Если бы только отец видел её сейчас, он залюбовался бы тем, с каким изяществом она вышла из этой ситуации.
Напевая, она подошла к кафе "Мадригал", быстро обшарила глазами открытую террасу. Она пришла первой. Выбрав подходящий столик, Эвелин устроилась поудобнее и безапелляционным тоном заявила подскочившему к ней гарсону:
– Я жду кое-кого...
Судя по глазам мужчин, она выглядела прекрасно. Но уже в следующее мгновение её вниманием целиком завладел подходивший Ги - красивый блондин в ладно сидевшем спортивном пиджаке. Он присел рядом и взял её за руку. Она вся сомлела.
– Привет.
– Привет.
– Как дела?
– Отлично. А у тебя?
– Нормально.
Они оба дурашливо рассмеялись и заказали томатный сок. Ги напустил на себя таинственный вид и сказал:
– Послушай, поедем в одно местечко, там потрясные диски.
– Согласна!
Ги увлек девушку к своему "ягуару". Усадив её, он взялся за руль.
– Так куда же мы едем?
– поинтересовалась она.
– Увидишь, это сюрприз.
Она, закрыв глаза, вообразила, что покачивается в гондоле. Впечатлению не мешали даже резкие рывки автомобиля. Через несколько минут машина остановилась перед особняком. Эвелин вопросительно взглянула на Ги.
– Родители в отлучке, - объяснил он.
– Весь дом в нашем распоряжении.
Она почувствовала, как перед лицом надвигающейся опасности её охватывает какая-то волнующая истома. Но она взяла себя в руки. Ги уже в достаточной мере доказал, что является галантным мужчиной и не будет пытаться использовать ситуацию в дурных целях. Она дала увлечь себя в импозантный холл, поднялась вслед за молодым человеком по мраморной лестнице, покрытой толстым ковром, и очутилась наконец в залитой светом комнате, стены
– Как у тебя мило, - сказала она, пытаясь скрыть за этими словами охватившее её волнение.
– Подумаешь! Тесновато. Но отец обещает мне в этом году отдельную квартиру с видом на Булонский лес. Садись на кровать, так удобнее. Хочешь виски?
– Давай. Хорошие подарки делает тебе отец.
– Ну, знаешь, с его-то деньгами это вполне нормально.
Ги приготовил бокалы. Его отец был политическим деятелем. В былые времена Четвертой республики он чуть не стал министром, и Эвелин решила, что это - стоящая профессия.
Позднее ты тоже займешься политикой?
– С ума сошла. Ни за что на свете. Это ремесло бездельников. А я хочу приносить пользу: буду писать роман. Послушай-ка этот диск Уоллера и расскажи, что новенького.
Поплыли легкие звуки рояля, и Уоллер запел одну из лучших своих песен. Эвелин раскрутила виски в бокале, позвякивая кусочками льда, и задумчиво произнесла:
– А вот мой брат хочет заняться кино, ставить фильмы. Сейчас он готовится к вступительным экзаменам в Институт кинематографии.
– Подумаешь, кино, это тоже для лентяев, - с презрением обронил Ги. Но в любом случае твой брат правильно делает, что не желает идти по стопам отца: торговать шляпами - никудышное занятие для молодого человека.
Эвелин, расценив это как выпад против семьи, сочла нужным вступиться за нее.
– Мой отец, - сказала она, - начал с нуля. А теперь у него одно из самых крупных состояний в Париже. Думаю, это неплохо.
– Дорогая, не будем спорить из-за этого. Послушаем лучше музыку...
Ее дыхание участилось, когда он подсел вплотную и обнял её. Она с удовольствием позволила поцеловать себя в щечку. Но, когда рука юноши скользнула по её левой груди, Эвелин вздрогнула и отодвинулась от него.
– Нет, Ги, прошу тебя, будь серьезен.
– Но я и так серьезен. Надеюсь, тебе уже известна разница между мальчиками и девочками.
– Не говори глупостей.
Он поцеловал её в шею, и она не противилась. Ги совсем было собрался возобновить свои попытки, как спасительным для неё образом кончилась музыка. Пока он менял пластинку, Эвелин подумала: "Если бы меня видел отец!" И она подавила легкий смешок.
* * *
Вечерело. Эвелин перечитала письмо, отказываясь воспринимать написанное, хотя оно было совершенно недвусмысленным.
"Глупая девчонка!
Парень, с которым ты ежедневно встречаешься уже целый месяц, говорит, что любит тебя, а ты ему веришь. Мой долг открыть тебе глаза, чтобы позднее ты не разочаровалась. Твой Ги каждый вечер видится с гулящей девкой в особнячке по адресу: авеню д'Ормессон в Сюси-ан-Бри. Он там все ночи. Ты можешь сама убедиться в этом сегодня вечером.