Одиннадцать врагов IT-сыщика

Кащеев Кирилл

– И кстати, – воинственно закончила Кисонька, – лучше даже не предлагай мне звонить из автомата. – Она ткнула пальцем в окно. Стекло содрогалось от хлестких ударов злого зимнего ветра. Мелкая снежная крупа сыпалась с небес.

– Да не спорьте вы по пустякам, – примирительно сказал Вадька. Ему-то больше всех хотелось знать, зачем майору Владимирову вдруг понадобилась Кисонька. – Давайте, как шутничок в лицее, тоже через удаленный доступ позвоним. Наберешь с нашего офисного, а у майора зафиксируется, что ты со своего домашнего

звонишь. – Вадька решительно взялся за телефон. – А ты, Севка, кончай по-дурному экономить, и так у тебя ни бумаги, ни картриджей под принтер не допросишься.

– Нечего добро переводить! – немедленно взвился Сева. – Печатают они! Можно и с монитора почитать, кому что для дела надо!

– А тогда электричество тратится, – хмыкнула Катька.

– И лампочки изнашиваются, – добавила Мурка. – Жадный ты, Севка, жуть.

– Я не жадный, я домовитый, – ответил Сева фразой из мультика и покосился на Кисоньку.

Девчонка демонстративно не поворачивала к нему головы. Приняла у Вадьки трубку, включила громкую связь и набрала номер майора.

– Дядя Денис, это Кисонька…

– Не прошло и полгода, – сердито буркнул майор. Помолчал несколько секунд, тяжело вздохнул и наконец выдал: – Попросить тебя хотел… Переговори со своим приятелем.

– С Вадькой? – спросила Кисонька. – Чтоб он вам в расследовании глупых звонков помог?

Сева моментально замотал головой, показывая, что ни на какие посторонние расследования он Вадьку не отпустит. А майор коротко хмыкнул.

– Уж он поможет… – странным тоном протянул Владимиров. – Девочка, скажи ему вот что: пусть сам сознается, лучше будет.

Сыщики в офисе застыли, как громом пораженные.

– Дядя Денис, вы о чем? – дрогнувшим голосом спросила Кисонька.

– Все о том же, – как-то по-стариковски прокряхтел майор. – Жалко мне парня, вроде не дурак и не подонок, а такую штуку отколол! Практически нет сомнений – Вадька твой насчет бомб названивает. И как только додумался! От безделья, что ли?

– Это Вадька – бездельник? – шепотом возмутилась Мурка.

Белый как мел Вадька вскочил, потянулся к телефону, словно хотел отобрать у Кисоньки трубку. Потом опомнился, снова плюхнулся в кресло…

– Дядя Денис, это неправда! – отчаянно запротестовала Кисонька. – Вы не можете подозревать Вадьку!

– Мне бы самому не хотелось, но против фактов не попрешь. Он единственный, кто…

– Да каких фактов! – Кисонька была возмущена и напугана. – Нет же никаких фактов! Учитель информатики из зависти на Вадьку наговаривает, за то, что тот компьютером лучше владеет! – вскричала девчонка. И осеклась, вдруг поняв, какую ошибку она совершила. Мелкая россыпь веснушек аж светилась на стремительно бледнеющем лице.

– Деточка, а откуда ты знаешь, что учитель информатики вообще говорил об ученике Тихонове? – задушевно поинтересовался майор. – Ведь Вадика при том разговоре

не было. Или был? Все-таки правда, что ваш дружок Вадька всю школу своей аппаратурой опутал? Кстати, Кисонька, откуда ты мне сейчас звонишь? У меня на определителе твой домашний светится, а ведь дома-то тебя нет. Я тебе сперва на домашний позвонил, только потом на мобильный. А может, ты в гостях у друга Вадика? Ему очень не хочется светиться перед милицией, поэтому он провел твой звонок через удаленный доступ? Точно как с лицейским телефоном? Не стыдно?

– Вадька ничего не делал! – Кисонька чуть не плакала. – Вам самому должно быть стыдно! Это подло, дядя Денис! Использовать меня, чтобы добыть доказательства против Вадьки!

– А людей несуществующими бомбами пугать – не подло? Спецслужбы, как бобиков, гонять, государственные деньги тратить? – Майор наступал, хотя слышно было, что он несколько смущен. – Короче, даю твоему дружку два дня на раздумья. Ладно, три! Пусть придет ко мне в отделение и все честно расскажет. Тогда я постараюсь ему помочь. Если в три дня не явится, будем вызывать инспектора по делам несовершеннолетних, директрису лицея, мать приглашать и беседовать уже по-другому! Так ему и передай!

– Не ожидала я от вас, дядя Денис! – смогла только беспомощно воскликнуть Кисонька.

– Я вашего отца очень уважаю, – твердо ответил майор, – но приятелей ваших отмазывать не стану. Набезобразничал – отвечай! – И тут же перешел на тихий тревожный шепот: – А что я еще могу сделать? Тут рядом полковник сидит, все слышит! – и закончил громко и грозно: – Три дня! – Майор отключился.

Дрожащей рукой Кисонька нажала на рычаг. Совершенно раздавленный Вадька поник в кресле и только шептал:

– Что мне мать скажет? Что?

Катька печально скукожилась в своем уголке. Евлампий Харлампиевич утешающе тыкал ее головой в грудь, но она не обращала внимания. Даже лихие хвостики, заменившие ей косички, печально поникли. Мурка глядела на Вадьку полными слез глазами.

– Ну что вы смотрите, будто его уже в наручники заковали и в тюрьму поволокли? – возмущенно гаркнул Сева. – А ну прекратить панику! Нет у ментов ничего! На понт берут!

– Как же нет! Ведь я сама проговорилась, что знаю, как на Вадьку их учитель наговаривал! – вздохнула Кисонька. – Я виновата! А тут еще этот удаленный доступ!

– Ну и что? – хладнокровно переспросил Севка. – Подумаешь, Вадька разговор подслушал! Нехорошо, конечно, чужие разговоры подслушивать, только при чем тут бомбы? А может, Вадька даже и не подслушивал? Может, этот ваш Луговой – цветик полевой – взял да проговорился? Слышь, малая, – Севка повернулся к Катьке, – ты завтра же кому из подружек шепни, мол, учитель ваш на Вадьку бочку катит. К концу уроков вся школа знать будет и Вадьке три раза расскажут. Сможет честно сказать, что от дружбанов слышал.