Одиночка
Шрифт:
— Ты мне минуту назад член сосала, а теперь смотреть запрещаешь? — заявляет он, продолжая следить за мной из-за расслабленных век.
— Было бы на что там смотреть, — бормочу я, приседая, чтобы открыть ящик комода и заодно стать более незаметной. — Тощая и попы совсем нет.
— Чего ты несешь. Красивая у тебя фигура. Все, как надо.
То, что я стою к нему спиной, лишает необходимости прятать улыбку. Адиль не слишком искусно говорит комплименты, но зато делает это так, что в них сразу веришь.
Нащупав в ящике нужную вещь, оборачиваюсь.
— Это тебе, — говорю я, присаживаясь на кровать и протягивая подарок Адилю. — Подумала, раз ты любишь машины, то тебе может пригодиться.
Татуированные пальцы задевают мои, когда забирают конверт, неторопливо его разворачивают.
— Это сертификат на детейлинг… — поясняю я, хотя Адиль и сам прекрасно может прочесть надпись. Отчего-то волнуюсь, даже смущаюсь. — Просто у тебя машина новая, а там могут нанести какой-то состав, чтобы защить кузов от царапин и реагентов. Так мне сказали… Я в таких вещах не очень разбираюсь.
Я два дня голову ломала, что можно купить, чтобы Адилю понравилось. Со мной просто: цветы, безделушки, билеты в кино — я всему буду рада. Но он другой. Проще наверное было не дарить ничего, но уж очень хотелось. У меня всегда так — когда чувства переполняют, требуется что-то предпринять, чтобы их выместить. Неделя, проведенная в буквальном смысле бок о бок — слишком большой срок, чтобы продолжать и дальше сдерживаться.
— Спасибо, — вернув карточку в конверт, Адиль кладет его на тумбочку.
— Пожалуйста, — отвечаю я, не понимая, понравилось ему или нет. А мне важно, чтобы непременно понравилось. Сложно избавиться от привычки во всем искать одобрения.
Из-за повисшей паузы я снова чувствую смущение и пытаюсь встать под предлогом попить воды, однако Адиль успевает перехватить мою руку. Ойкнув, я падаю ему на грудь и зажмуриваюсь от бережного касания губ.
— Спасибо, — повторяет он, рождая в груди сладкую уютную негу.
Да, ему понравилось.
— Выглядишь хорошо, между прочим, — удовлетворенно замечает мама, касаясь ладонью моих волос в знак нежности и скрытых переживаний. — А то ты совсем приезжать перестала, и я начала переживать. Курочку положу? Вкусная такая получилась. По новому рецепту.
Я не отказываюсь. Наши стихийное воссоединение с Адилем с такой силой меня засосало, что почти лишило времени на полноценные еду, мысли и сон. Мы встречаемся после каждой моей смены, заезжаем куда-то перекусить или просто жуем наспех приготовленные бутерброды на моей кухне, а потом подолгу занимаемся сексом.
Не знаю, что это — отпечаток разлуки, идеальная совместимость, извращение, но большую часть времени мы действительно проводим в постели. Такое времяпрепровождение начинает походить на аномалию, потому что я уже несколько раз пропустила онлайн-учебу и дважды находила повод отказаться от встреч с Ксюшей, звонившей справиться о моем настроении.
— И аппетит хороший, — замечает мама, с улыбкой наблюдая как я уплетаю румяные ломтики картошки. — Даш, расскажи, как твои дела?
— Да все хорошо. Работаю… — отмахиваюсь я, потянувшись за сыром. — Даже не знаю, что тебе рассказать.
Не могу я пока говорить с ней об Адиле. Не готова. Я слишком глубоко нахожусь внутри того, что между нами происходит, чтобы этим поделиться. И любой «неправильный» взгляд и промелькнувшее в нем разочарование обязательно замечу и расстроюсь. А я не хочу сейчас думать, анализировать и тем более расстраиваться. Я попала в особенную струю для двоих, и кажется, попади туда кто-то третий, пусть даже на словах — она прервется и иссякнет.
— А Дима как? — осторожно спрашивает мама. — Не давал о себе знать?
Все, что она знает о нашей ситуации — это то, что Дима упрекнул в измене, мы поругались и я вернулась к себе в квартиру. Почти правда, за вычетом нескольких деталей, в которые я едва ли когда-то смогу ее посвятить.
— Нет, он не появлялся.
У меня даже не было времени удивляться тому, что больше чем за полторы недели Дима ни разу не дал о себе знать. Даже если он осознал, что никогда не хочет меня видеть, в его квартире остались мои вещи. Ключей, кстати, у меня нет. В общем, странно, но думать об этом мне пока так же не хочется.
— Ну ладно. Что в Новый год? Меньше месяца осталось. К нам приедешь?
На протяжении многих лет пузырьки шампанского и бой курантов застигали меня в компании мамы и Олега. После загаданных желаний и обмена подарками, они по-стариковски ложились спать, а я присоединялась к нашей компании, по обыкновению отмечающей праздник где-то за городом. Вангую, последний пункт меню в этом году можно смело вычеркивать.
— Не знаю, мам. Честно говоря, пока не думала.
Не думать — девиз моей новой жизни.
— Обязательно приезжай. Игорь с дочками будет. Олег уже и салюты купил.
— Мам, посмотрим, ладно? — сдержанно улыбаюсь я.
Домой я собираюсь вернуться на такси, но из-за позднего времени и метели, Олег настаивает на том, чтобы меня отвез его водитель.
«Машина высокая, точно не застрянет. Сейчас полупьяных дураков перед праздниками развелось. Так надежнее».
Убаюканная монотонным голосом ведущего из радио-шоу, дорогой я засыпаю, предварительно успев отправить сообщение Адилю с вопросами «как дела» и «чем занят». Сегодня у сиделки выходной и он остается ночевать у матери.