Одинокая волчица
Шрифт:
— Конечно. Пойдем, я тебе покажу. Только… о сыне тебе эта комната ничего не скажет. Там теперь царство этой красотки… Марианны.
Елена отворила дверь в маленькую комнату, Павел остановился на пороге, а я заглянула через его плечо. Н-да… Больше всего это напоминало, по меткому выражению одного из классиков советской литературы «штаб уездного комиссара после веселого налета махновской банды». Некий диссонанс вносили только яркие плакаты с обнаженными красотками на стенах, а так — один к одному. Я бы сказала — бардак, но это не совсем прилично.
В такой обстановке вряд
Своими соображениями я поделилась с Галкой, пока мы хлопотали на кухне, доделывая какие-то мелочи. Елену мы заставили пойти в спальню и прилечь хотя бы на полчаса: вид у неё был ужасный, казалось, она держится на ногах только невероятным усилием воли.
— Предупредить, конечно, надо, — согласилась Галка, — только не сейчас. Не время. Да и не воспримет она ничего. Хотя…
— Что — хотя?
— Она же безумно любит своего сыночка. Как он скажет — так и будет, с детских лет он ни в чем и никогда отказа не знал. Пожелает — она в эту квартиру кобру пропишет вместе с крокодилом.
— Но это же безумие! — возмутилась я.
— Безумие, — согласилась Галка. — Но его следует учитывать. Единственный, кто может хоть как-то повлиять на процесс — это таинственный Санечка, черт бы его побрал, прости меня Господи, царица небесная. В такой день бросить жену! В голове же не укладывается!
— Как он может повлиять? Перестань чертыхаться и объясни внятно.
— Она его любит. Не так, как Максима, конечно, но тоже до сумасшествия. И если он выскажется против…
— У неё случится раздвоение личности и она сойдет с ума, — мрачно спрогнозировала я. — Веселенькая перспектива. Нет, все-таки дети — это цветы жизни на могилах родителей.
Сказала — и мысленно обругала себя бестактной идиоткой. Говорить с Галкой о том, что дети — это головная боль, обуза или хотя бы просто источник неприятностей категорически противопоказано. Положение спасло появление на кухне Павла и Андрея, которые сообщили, что стол готов, можно садиться, больше ждать некого.
— Слушайте, милые дамы, — вдруг сказал Андрей, — а фотографии мужа Елены в доме нет? Очень хочется хотя бы на личико его посмотреть.
Галка пожала плечами.
— Не знаю. Елена мне фотографий не показывала, не знаю даже, есть ли свадебные. Только не надо сейчас у неё об этом спрашивать, она и так чуть держится.
— Да я и не собираюсь. Жаль, что нет Максима…
Тут уж не выдержала я:
— И хорошо, что нет! Не стоит вмешивать в это дело мальчишку. У него и так с отчимом отношения далеки от идеальных, а тут ещё он набредет на мысль, что бабушку убил муж его матери…
— Мальчишка, между прочим, женат, — сухо констатировал Андрей. — И вмешивать его все равно придется, хотя бы по этой причине. Нужно бы показать ему фотографию Анны. Если это не его жена — мы опять тянем пустышку.
— По-моему, опознать фотографию может и Елена. Уж она-то наверняка знает, как выглядит её невестка. Тем более, просила вас помочь в её поисках… Слушай, не надо никого опознавать! Попроси у Елены фотографию Марианны, вот и все. А мы сравним.
— Наташка, ты гений! — искренне восхитился Андрей. — Проще простого, как это я не сообразил?
Я не стала комментировать. Не так часто он делает мне комплименты, чтобы придираться к мелочам.
Андрей вышел из кухни и через несколько минут вернулся, держа в руках фотографию. В красивой, смуглой молодой женщине на отлично сделанном снимке не составляло никакого труда узнать масикову Анну. Значит, Марианна — это действительно она.
— Ну, и что нам это дает? — осведомился Павел.
— Потом прикинем, — отмахнулся Андрей. — Пора садиться за стол, а потом дать Елене возможность отдохнуть.
— Бог наградит тебя за доброту, — пробормотала я с чувством невыразимого облегчения.
Пока рассаживались, я случайно услышала обрывок фразы, которую произнесла Елена, обращаясь к Милочке. По-видимому, это был конец какого-то их доверительного разговора.
— … счастье, что я снова встретила Павла. Ему цены нет, только я поздно это поняла.
Милочка вспыхнула и ничего не ответила, что, в общем, было естественно. Жена, хоть и бывшая, редко вызывает у настоящей возлюбленной, тем более невесты, положительные эмоции.
Поминки — это всегда тягостно. Из присутствовавших человек десяти трое — Андрей, Павел и Милочка — в общем-то не знали Татьяну Георгиевну, я давно с ней не общалась. Елена, Галка и её муж были единственными близкими родственниками, а трое подруг тети Тани сидели особняком и, похоже, думали о том, когда придет их срок. Кроме того, гибель Тети Тани сама по себе была и ужасна, и нелепа: никто так и не понял, почему она произошла.
Поминки закончились и мы распрощались с Еленой. Галка и Тарасов задержались, чтобы помочь все убрать, а мы поехали, по Галкиному же определению «преступников ловить», на что Павел деликатно ей заметил, что ловят бабочек, а преступников как раз задерживают. В этот момент я краем глаза увидела, что Елена обняла Милочку и шепнула ей что-то вроде «берегите». Похоже, они сдружились, что, в общем, меня не удивило. Милочка вызывала желание опекать, а Елена была просто создана для того, чтобы это желание претворять в жизнь. Кажется, Павла ожидает интересная жизнь.
Когда мы вышли на улицу, я заметила Павлу, что свое наблюдение относительно преступников и бабочек он, мягко говоря, позаимствовал у главного героя произведений одного из классиков детективного жанра. Именно так реагировал знаменитый полковник Лев Гуров на словосочетание «ловить преступников». Павел страшно удивился и сказал, что ни одной книги об этом самом Гурове не читал, но наверняка писал их человек хорошо знающий специфику и лексику милицейской работы, а не графоман-дилетант. Возразить было нечего: действительно, милиционер милиционера всегда поймет.