Одинокая звезда
Шрифт:
Внутри палатки имелись две деревянные кровати, две тумбочки, небольшой столик и две табуретки. Поминутно выглядывая, Дима быстро сдвинул кровати и плотно задвинул змейку. За этим занятием и застал его Саша. Со словами «идем, чего скажу» – он подтащил его поближе к кустам.
– Димка, я договорился! Хочешь сегодня, хочешь завтра. Девка – что надо. Губастая, грудастая, а чемодан – во! И имя подходящее – Маша Быкова. Она посудомойкой работает, здешняя. Что скажешь?
– Ладно, шепни ей – завтра после завтрака. Когда все будут на море.
– Да ничего не должен. Говорит: если парень хороший, то и за так согласна. Здесь мало хороших парней – одни чучмеки.
Через час Гена, примчавшись на почту, отправил телеграмму следующего содержания:
– Лена выезжай сегодня 652 встречу Дима.
Получив ее, Лена сначала удивилась, но потом подумала, что у Димы кончилось последнее терпение, – и засобиралась на вокзал, откуда они с Ольгой только что прибыли. Даже не поела как следует. Билетов на этот поезд не было, но ей удалось уговорить проводницу взять ее в свое купе. Когда та узнала о телеграмме, то посочувствовала влюбленным, не видевшимся целый месяц, и разрешила. Всего-то и ехать одну ночь – а утром уже там.
Поезд приходит в девять тридцать – лихорадочно соображал Ге – на. – Подниматься сюда от станции минут пятнадцать. Значит, надо, чтобы свидание началось около десяти. Надо подстраховаться.
Он перехватил Машу уже в поселке, когда та возвращалась с работы, и, показав ей сто долларов, предложил:
– Мне известно, что у тебя завтра свидание с одним парнем. Если начнешь его в такое-то время, эта зелень твоя.
Маша была ленива и нелюбопытна. Когда начинать, ей было абсолютно все равно. Зато стодолларовая купюра была так привлекательна, что она, не раздумывая, согласилась.
И ловушка, тщательно подготовленная Геной, захлопнулась.
Ровно без четверти десять Дима, убедившись, что его никто не видит, с колотившимся сердцем проник в свою палатку и тщательно задвинул змейку. Маша – без ничего – лежала на кровати и весело на него поглядывала. Диме мучительно захотелось сбежать, но она поймала его за руку и потянула к себе.
– Ну чего ты? – сказала она со смешком. – Испугался? Мальчик, да? Влезай, тебе понравится.
И Дима полез. Как и любой бы на его месте. А что ему оставалось делать?
В это самое время Лена с двумя студентами, приехавшими вместе с ней, поднималась по тропинке, ведущей в лагерь. Дима почему-то ее не встретил, но это Лену не смутило. Мало ли что – может, он чем-то занят.
Когда она, озираясь, вошла на территорию лагеря, перед ней внезапно, как черт из табакерки, выскочил Гена. Он схватил ее за руку и куда-то потащил.
– Откуда ты взялся? – изумилась девушка. – И куда ты меня тащишь? Отпусти сейчас же!
– Послушай, Лена, – торопливо заговорил Гена, – пойдем со мной, не бойся. Это недалеко, вон к той палатке. Я тебе что-то покажу.
– Никуда я с тобой не пойду! – уперлась Лена. – Опять какую-то гадость задумал? Знаю я тебя!
– Даю
Он подтащил ее к палатке под большой чинарой и рукой с зажатой в ней финкой сделал два коротких взмаха. Вырезанный лоскут парусины мягко упал внутрь, образовав большое отверстие в форме равнобедренного треугольника.
И Лена увидела.
Ее толстое колено. Растянутые мокрые губы.
И его искаженное лицо.
Мутная тошнота подступила к горлу Лены. Замерев от ужаса, она глядела на них, не мигая. Так вот значит, как это бывает! И с ней бы он также? Нет, нет, ни за что на свете, – никогда!
Дима посмотрел на нее невидящим взглядом и отвернулся. Через некоторое время он снова повернул голову на свет – и только тогда его взгляд прояснился.
Он увидел ее.
– Не-е-ет! – закричал он в ужасе. – Лена, не надо, не смотри! Это неправда, непра-а-а…
Но Лена уже не слышала его. Раскинув руки, она, как птица, полетела прочь. Разрывающая душу боль терзала ее. Это любовь рвалась оттуда и, вылетая, кровавыми клочьями повисала на ветвях деревьев. И скоро на ее месте осталась одна огромная кровоточащая рана.
В багровом тумане, ничего не видя перед собой, она летела все вниз и вниз. И, вероятно, ее Ангел-хранитель носился в те мгновения над нею, – иначе она обязательно зацепилась бы за корни растений, пересекавшие тропинку, и, покатившись с крутизны, сломала бы себе шею. Но она не споткнулась ни разу.
Внезапно высокий крест вырос у нее на пути. Она ударилась о него и отскочила.
– Чего ты теперь хочешь? – загрохотал крест громовым голосом, эхом прокатившимся по горам.
– Я хочу! – в отчаянии закричала она, – я хочу, чтобы тебя не было!
Ведь он стоял прямо на тропинке, мешая ей бежать.
И его не стало.
А она понеслась дальше и скоро очутилась внизу. Прямо по рельсам, ничего не соображая, она побежала на станцию. Из черного жерла тоннеля, весь в дыму и пламени, с грохотом вылетел поезд. Он подхватил ее и унес в своем чреве неведомо куда.
Гена долго стоял, оглушенный ее словами. Она хочет, чтобы его не было, – вот чего она хочет. Ее желания для него всегда были законом. Он всю жизнь стремился выполнять все ее желания – и это выполнит тоже. Она хочет, чтобы его не было, – и его не станет.
Гена понимал, что совершил величайшую подлость. И ни капли не жалел о содеянном. Она не будет с этим подонком – вот что главное! Он понял это сразу, как только взглянул на ее лицо там, у палатки. Он выполнил обещание себе и Маринке – и дальше жить было незачем. Своим поступком он заслужил презрение всего мира. Никто во всем мире не пожалеет о нем, разве только мама Света. Но у нее есть близнецы и Алексей – она быстро утешится. Им даже будет лучше, если его не станет. Снова сдадут квартиру жильцам – и деньги появятся.