Одинокий голубь
Шрифт:
— Слушай, ты такая же зануда, как и Джаспер Фант, — заметил Август.
Ночью индейцы не появились, чему Август был рад. Он чувствовал, что у него поднимается температура, и боялся простудиться. Ему пришлось укрыться седельными одеялами, хотя руку с пистолетом он высунул. Он почти всю ночь не спал, не в пример Пи Аю, который спал так глубоко, как будто лежал на перине.
Поутру Август весь горел. Хотя больше всего его беспокоила нога, бок тоже побаливал. Он решил, что скорее всего ошибся и там действительно пулевая рана. От температуры он ослаб.
Ожидая с пистолетом наготове нападения индейцев, он услышал раскаты грома. Через полчаса вокруг сверкали молнии
— Ох, черт, — выругался Пи Ай. — Теперь в нас, ко всему прочему, еще и молния попадет.
— Давай лучше спи, если не можешь сказать ничего веселого, — сказал Август. — Я нюхом чувствую дождь, а это хорошо. Индейцы по большей части в мокроте сражаться не любят. Только белые, как последние идиоты, воюют в любую погоду.
— Мы сражались с индейцами в дождь, — возразил Пи Ай.
— Да, но это мы навязывали им битву, — ответил Август. — Они предпочитают воевать в солнечные дни, что вполне разумно.
— Они собираются нас убить, а ты их защищаешь, — недоумевал Пи Ай. Он не понимал Гаса, да никогда и не поймет, если его не убьют индейцы.
— Я всегда уважал здравый смысл, если мне с ним приходилось сталкиваться, — заметил Август.
— Надеюсь, ты с ним сегодня столкнешься и вытащишь нас из этой заварухи, — проговорил Пи.
Тут дождь полил вовсю. Лило так сильно, что ничего нельзя было разглядеть, да и говорить тоже было трудно. Мутный ручей начал выходить из берегов и приблизился к ним почти вплотную. Струи воды били с такой силой, что Пи казалось, будто забивают гвозди. Обычно такие ливни долго не длились, но этот оказался особенным. Создалось впечатление, что он лил несколько часов, дождь продолжался, когда уже начало светать, хотя не такой сильный. Пи стал беспокоиться, потому что ручей превратился в реку, перебраться через которую можно было лишь вплавь. Вода поднялась настолько, что плескалась всего в двух или трех ярдах от их пещеры, где они сидели скрючившись, и скоро смыла весь их бруствер.
А дождь все продолжался. К тому же было холодно, хотя, к счастью, у них имелся небольшой навес и они не слишком вымокли. Гас успел затащить одеяла в пещеру еще до начала дождя.
Пи испугался, заметив, что Гас не похож на самого себя. Щеки ввалились, руки тряслись. Он жевал кусок сушеного мяса, который достал из сумки, но видно было, что у него нет сил даже есть.
— Плохо тебе? — спросил Пи.
— Надо было раньше вытащить эту стрелу, — сказал Август. — С ногой у меня будут проблемы. — Он протянул Пи кусок мяса, и они некоторое время сидели молча, наблюдая за мутным потоком воды.
— Черт, вчера лягушка могла перепрыгнуть через этот ручей, — заметил Пи. — А теперь гляди. Мы можем утонуть вместо того, чтобы быть скальпированными. Хорошо, что Джаспера тут нет, — добавил он. — Здорово он воды боится.
— Вообще-то этот поток дает нам некоторые преимущества, — заключил Август. — Если мы продержимся день, то ночью ты можешь проплыть мимо и улизнуть.
— Нет, так нельзя, — возразил Пи Ай. — Я не хочу бросать тебя сидеть здесь.
— А я и не собираюсь сидеть, — заверил Август. — Я тоже поплыву, если дождь будет продолжаться. Вполне вероятно, что дождь может остудить пыл индейцев. Они могут вернуться к семьям и оставить нас в покое.
— И все равно я не хочу тебя бросать, — упрямился Пи Ай.
— Ты же не сможешь донести меня до стада, а я сомневаюсь, что смогу идти, — настаивал Гас. — У меня температура, и в любой момент я могу потерять сознание. Тебе придется идти одному и привести сюда ребят, а может, и фургон. Тогда я смогу вернуться с ком фортом.
Тут Пи впервые
Но он понятия не имел, что ему делать. Лекарств у них не было, дождь лил как из ведра, вокруг индейцы, а до стада больше ста миль.
— Поганая ситуация, согласен. — Август как будто прочитал мысли Пи. — Но пока не смертельная. Я здесь несколько дней продержусь. Калл до этого ручья на своей славной кобылке за сутки доберется. Тебе лучше идти ночами. Если пойдешь днем, эти краснокожие ребята могут тебя выследить, и тогда шансов не останется. Полагаю, за три ночи ты до Йеллоустон до берешься, а они к тому времени уже должны будут ту да подойти.
Пи Ая все это пугало. Он ненавидел ездить по ночам, а ходить пешком — и того хуже. Он стал надеяться, что, возможно, индейцам надоел дождь и они ушли, но вскоре его надежды разбились в пух и прах. В течение дня индейцы трижды принимались по ним стрелять. Они стреляли снизу по течению, и Гас сразу же ответил. Пули индейцев бесполезно застревали в грязи или с визгом рикошетили от воды. Гас так плохо выглядел, что Пи сомневался, может ли он прицельно стрелять, но получил ответ на этот вопрос к концу дня, когда один из индейцев попытался под прикрытием дождя выстрелить в них с противоположного берега. Он сделал один выстрел, попав в седло, затем Гас подстрелил его, когда он повернул, чтобы уползти. Выстрел заставил его выпрямиться, но тут Гас выстрелил снова. Вторая пуля настигла индейца, он свалился навзничь и скатился в воду. Он еще был жив и попытался плыть, но Гас выстрелил еще раз. Через минуту-две он уже плыл вниз лицом.
— Я думал, он потонет, — сказал Пи Ай, считая, что Гас зря тратит патроны, стреляя трижды.
— Возможно, но мог и выплыть и потом перерезать нам горло, — ответил Август.
В тот день индейцы больше не стреляли, но, вне вся кого сомнения, и не ушли. Перед закатом солнца они снова выкрикивали свой боевой клич. На этот раз Август им не ответил.
День был пасмурным, но все тянулся и тянулся. Сумерки никак не кончались, и Пи Ай совсем потерял присутствие духа. В пещере было тесно. Ему хотелось размять ноги, и он совершил досадную ошибку, признавшись в этом Гасу.
— Потерпи до темноты, — посоветовал тот. — Тогда уж разминай, сколько влезет.
— А вдруг я заблужусь? — спросил Пи Ай. — Я в этих краях никогда не бывал.
— Держись южного направления, — посоветовал Август. — Больше ничего не требуется. Если спутаешь и пойдешь на север, тебя съест белый медведь.
— Ага, и какой-нибудь гризли, если я пойду на юг, — с горечью заметил Пи Ай. — И так, и так — конец один.
Он пожалел, что Гас вспомнил о медведях. Медведи не выходили у него из головы со дня великой битвы техасского быка. Он неожиданно подумал, что жизнь на севере довольно суровая. Гасу понадобилось трижды стрелять, чтобы убить маленького индейца. Сколькими же выстрелами можно убить медведя-гризли?