Одинокий орк: Странствия орка; Возвращение магри. Дилогия
Шрифт:
— Замок!
Вырвавшийся вперед Норрик даже подпрыгнул.
— Ура!
Мужчины загомонили — это был первый эльфийский замок, попавшийся им на пути. Все прибавили шагу, чуть ли не волоком таща вьючных лошадей.
Сквозь голые ветки деревьев громада замка виднелась издалека.
— О, Стрелка! — воскликнул самый молодой эльф в группе и рванулся вперед.
— Ты его знаешь? — спросил Эльфин.
— Знаю ли? Да я здесь родился! — На лице юноши засияла счастливая улыбка. — Мой отец был кузнецом. А я сам служил у лорда Алавара пажом и получил шпоры в один день с его старшим
Тень пробежала по его лицу — оба лорда, отец и сын, погибли, защищая замок от орд темноволосых. Сын кузнеца в том бою попал в плен и ничего не знал о судьбе остальных обитателей замка.
— Он, кажется, обитаем, — протянул Эльфин, козырьком приставив руку к глазам. — Я вижу чьи-то силуэты на стене.
Все приободрились, преодолевая последние сажени.
До замка осталось меньше четверти лиги, путники вышли на открытое пространство, когда из ворот навстречу им вышла небольшая процессия. Впереди шли явно лорд и леди, за ними несколько подростков и юношей, все в доспехах и при оружии.
— О, леди Бордирель! — Сын кузнеца сразу узнал идущую впереди эльфийку. Но вспыхнувшая было радость тут же померкла, когда он разглядел ее спутника: — А это кто такой?
Шагая широко и уверенно, к ним приближался самый настоящий орк, смуглый черноволосый великан с горбатым носом, грубо очерченными скулами и массивным подбородком. Одет он, однако, был в цветной лен и шелка, как типичный эльф, а его черные волосы не были стянуты в хвост на макушке, а свободно рассыпались по плечам, как у настоящего лорда, и были прижаты на лбу серебряным венцом. Женщина, опиравшаяся на его руку, шла с неуклюжей грацией беременной: заметно округлившийся живот не оставлял сомнений в ее положении.
Один из спутников странной пары вдруг вырвался вперед, рассмотрев кого-то, и сын кузнеца побледнел:
— Мама…
Одетая в мужскую одежду, кузнечиха сорвалась с места, спеша обнять неожиданно вернувшегося к ней живым и здоровым сына. Остальные невольно отвлеклись на эту пару, дав, таким образом, Эльфину и Брехту приблизиться друг к другу.
— Норрик, — улыбнулся молодой маг, — ты не узнаешь…
— Кого? — дернул тот плечом. — Я в этих краях никогда не…
Он всмотрелся в лицо орка и фыркнул, расплываясь в улыбке:
— Ты? Живой?
— Живой, — коротко ответил Брехт, не сводя глаз с Эльфина. Он с первого взгляда узнал молодого шамана, нареченного жениха девушки, которой отдал свое сердце. И тот, поймав его строгий взгляд, остановился и перестал улыбаться.
— Вот и встретились…
Какое-то время оба молчали, не зная, что сказать. В прошлом между ними лежала непреодолимая преграда, но миновало слишком много времени, все поросло быльем, и не осталось ничего.
— А у меня дочка родилась! — ни к селу ни к городу разорвал тишину гордый голос Норрика.
Брехт вздрогнул, словно пробуждаясь ото сна:
— А ты…
— Нет, — покачал головой Эльфин. — У меня пока нет детей.
— А у меня… — Брехт покосился на женщину, вернее, на ее живот.
Леди Бордирель ответила орку слабой улыбкой.
— Поздравляю, — улыбнулся Эльфин. — Мы шли издалека…
— Да, — кивнул Брехт, — проходите. Будьте гостями!
Сын кузнеца, которого все это время крепко обнимала едва живая от счастья мать, через плечо посмотрел на великана-орка:
— Кто это?
— Наш новый лорд, — ответила кузнечиха. — Он спас нас от банды грабителей, и леди Бордирель взяла его в мужья.
— Орка? — удивился юноша. — Не понимаю. Как она могла?
— Если бы не этот орк, — услышал его слова один из случившихся тут же юношей, — нас всех, наверное, не было бы в живых.
Тем временем Брехт и Эльфин шли впереди в сторону замка. Окинув взглядом встающую перед ними громадину, молодой маг увидел крошечную стройную фигурку, застывшую на самом краю крепостной стены. Эльфы в большинстве своем боятся высоты, несмотря на то что многие люди считают, будто они живут на деревьях. Но этот хрупкий юноша, почти мальчик, словно смеялся над страхами своей расы, балансируя на самых кончиках пальцев на едва заметном уступе.
— О, Покровители! — всплеснул руками Эльфин, останавливаясь. — Да что же это такое?
— А, — отмахнулся Брехт, бросив один взгляд на фигурку, — не обращай внимания, шаман. Это Льор. Он часами может так стоять. Воздухом дышит… Он не упадет!
— Да я не о том! — воскликнул молодой маг. — Он же адепт!
— Чего? — скривился орк. — А ну повежливее! Он мой названый брат, и я не потерплю…
— Да я вовсе не то имел в виду! — всплеснул руками Эльфин. — Он — адепт Ша!
И поскольку Брехт продолжал таращиться на него с недоумением, коротко поведал причину своего волнения.
Когда-то существовало пять магических орденов: Орден Бора-Земли, орден Лар-Воды, орден Меана-Огня, орден Ша-Ветра и орден Йови-Тало, Жизни-Смерти. Некоторые успешно совмещали две функции. Орден Меана был орденом боевых магов, орден Бора отвечал за плодородие и одновременно за охрану эльфийских земель от всяких чудищ и природных катаклизмов, орден Йови-Тало практиковал некромантию и медицину. Первые Видящие были адептками орденов Лар-Воды, Бора-Земли и Йови-Тало. Не без их помощи король Торандир Последний разгневался на остальные ордена и запретил их, приказав ликвидировать. Орден Меана-Огня, например, уничтожили полностью, поскольку он был мужским. В результате многие знания были утеряны, но после того как сам Орден Видящих прекратил свое существование, было решено возродить прежние искусства. Тем более что Эльфин Невозможный получил доступ к обнаруженной в Обители Ордена библиотеке, где веками хранились конфискованные у прежних владельцев труды.
— Я какое-то время был одновременно адептом Меана-Огня и Йови-Тало, — возбужденно говорил Эльфин, — поскольку случайно получил зачатки знаний и силу тех и других. Но потом выяснил, что брат императрицы лорд Паномир обладает примерно теми же силами, только неразвитыми. Сейчас он первый адепт и послушник Меана, а я оставил себе только Йови-Тало, поскольку плохо умею обращаться с оружием. Среди бывших учениц и послушниц Видящих нашлись девушки, которые могли бы стать жрицами Бора-Земли — магия плодородия все-таки ближе женщинам! До сегодняшнего дня я был уверен, что орден Ша-Ветра никогда не будет возрожден… Пока не увидел это чудо! — Он кивнул на стройную фигурку на краю стены.