Одиссей Фокс. Космический странник
Шрифт:
– Это обещание наказания?
– Скорее напоминание о провале и декларация вражды. Одна слеза сама по себе ничего не значит, это больше символ. Но если один человек получит две таких слезы, ему не жить. Уничтожить его станет делом чести любого алеуда во вселенной.
– Посылку изучили, признали безопасной и вскрыли, – пробормотал Советник.
– Слеза?
– Нет, – политик усмехнулся. – На этот раз вы ошиблись, мистер Фокс.
Детектив удивлённо нахмурился. Он не так уж и часто оказывался не прав, и ощущение потери контроля
– Нельзя же разгадать каждую загадку, верно? – политик с образцовым сочувствием склонил голову набок. – В посылке лежит оплата. Открытая линия ровно на пятьсот миллионов, которые принц обещал вице-министру. И заплатил, невзирая на провал. Большие деньги, но принц прекрасно знает, что их никто не получит и не запросит. Однако он и сам их потерял: они так и будут лежать на открытой линии, удержанные банком, пока вице-министр их не востребует, или пока он не умрёт… У крон-принца изощрённое чувство юмора.
– Вот как, – вздохнул сыщик, растирая ноющее плечо.
– Как не занимательны эти культурологические открытия, – хмыкнул Советник, – наша встреча подошла к концу. Ваша роль в этом деле сыграна, мистер Фокс. Помните, что никакие из обстоятельств нашего разговора и вашего расследования не могут быть обнародованы и переданы третьим лицами; на вашу память накладывается бло… Проклятье, у вас же нет сохраняемой памяти!
– Только та, что внутри этой коробочки, – пожал плечами детектив, коснувшись пальцем лба.
– Как угодно, – закатил глаза Советник. – Главное, что вы не имеете права извлекать её в любом конвертируемом формате и выкладывать в сеть. Не забывайте, что и попытка рассказать кому-нибудь по-старинке, голосом, приведет вас под суд.
– Договорились. На этом наш контракт считается выполненным? – осведомился Фокс.
– Да, но… – политик колебался. – Я должен узнать, как вы сумели так быстро вычислить виновника. После проверки вице-министра у наших спецов не возникло даже мысли копать в эту сторону. Согласитесь, вся ваша гипотеза выглядела совершенно безумной… пока не оказалась правдой. Как вы смогли построить её на пустом месте, да ещё и с такой скоростью?!
Фокс не видел абсолютно никаких причин не отвечать на этот вопрос. Он уважал правду, даже любил её, и упорно предпочитал правду всему остальному, даже когда она была ему во вред.
– Вы искали улики, – ответил детектив. – А я искал интересную историю.
– Что это значит? – сжатые губы Советника выдавали его недовольство.
– Понимаете, если планета называется «Медея», то ты невольно обращаешься к мысли, что её кто-то обманул и предал.
– Ммм, то есть, название нашей планеты подарило вам блестящую догадку о том, где искать? – издевательски спросил Советник.
– Жизнь даёт нам знаки, – спокойно ответил детектив. – Мало кто обращает на них внимание, но я обращаю.
Его непроницаемый чёрный глаз блеснул чуть ярче, чем раньше. Искорка в его глубине напоминала далёкую звезду. Синего цвета… нет, желтого… или красного?
– Теперь вы заявляете, что верите в мистику?!
– Это не мистика, а нарративное мифотворчество. Мой метод.
– И он заключается в том, чтобы придумать преступление вместо того, чтобы расследовать его? – рассмеялся Советник, довольный своей иронией.
– И он заключается в том, чтобы придумать преступление вместо того, чтобы расследовать его, – абсолютно серьёзно ответил детектив.
Лицо политика изменилось. Пока мистер Фокс говорил последнюю фразу, ему поступали новые данные, включая первые результаты жесткого ментального допроса вице-министра. И, кажется, нашлись первые свидетельства саботажа звездных врат. Саботажа, грозящего ужасающей катастрофой, которую теперь удастся предотвратить.
Похоже, сидящий напротив неандерталец оказался во всём прав, в каждом своём допущении.
– Но тогда получается, – уточнил Советник, глядя на Фокса уже не только с недоверием и неприязнью, которые не мог побороть, но и с невольным восхищением, – вы ещё до начала нашей встречи уже раскрыли дело?
Фокс промолчал. Он сосредоточенно массировал шею, будто от этого зависела его жизнь. Какая всё-таки невоспитанность. Взгляд политика упал на чашку кофе, боже, ну и древность, и на странную штуковину, лежащую рядом. Встроенный анализатор подсказал, что эта штука называется «блокнот», абсолютно неудобное приспособление, в которое люди начала прошлого тысячелетия вручную (!) записывали (!!) свои заметки. В стремительном мозгу класса «превосходство» внезапно сложилась полная картина произошедшего.
– Вы получили приглашение к беседе от моего секретариата, присели изучить материалы, и даже не успели допить чашку кофе, как уже во всём разобрались, – упавшим голосом сказал Советник.
– Вероятно, это не такое уж и сложное дело, – пожал плечами спокойный первобытный человек.
– Вот почему вы работаете не с почасовой оплатой, как было бы выгоднее, а с понедельной, и при заключении контракта берёте аванс за месяц работы, – закончил политик. – Потому что вы слишком быстро раскрываете дела!
– Тут вы угадали, – Фокс впервые открыто улыбнулся. – Работать с почасовой оплатой у меня получается не очень.
Он не сказал, что в этом есть и свои плюсы. Во-первых, удобно получать месячную ставку, отработав час-полтора. Но главное, когда быстро раскрываешь дело, так же быстро исчезает необходимость общаться с презрительными и надутыми индюками, такими, как этот.
– От лица нашего правительства, – выпрямившись, официально произнес Советник, который, как ни старался, так и не мог выбрать, как относиться к этому странному субъекту: с уничижительным презрением, тотальным недоумением или неохотным восхищением, – выражаю вам благодарность, мистер Фокс. Ваш рейтинг доверия на нашей планете будет повышен до… первого класса.