Одиссей покидает Итаку
Шрифт:
– А если подробнее?
– Подробнее как раз нельзя. В том и суть. Так согласен?
Может быть, в другой обстановке и в другом настроении Воронцов отнесся бы к подобному предложению иначе, но тут все так сложилось, что он только пожал плечами.
– Если ты настаиваешь… Когда начнем?
– А чего тянуть? Сейчас и начнем…
Он вытащил из кармана синюю коробочку, вроде тех, в каких продают ювелирные изделия. Открыл ее и протянул Воронцову блестящую таблетку, около сантиметра в диаметре.
– Приложи позади левого
Таблетка прилипла, словно магнит к железу. Ощущение было несколько странное, но оно тут же прошло, и Воронцов перестал ее чувствовать. Даже потрогал рукой, чтобы убедиться, что таблетка на месте.
– И что дальше с этого будет?
– Смотри…
И Воронцов увидел.
Глава 2
…Прямо перед ним поднимались темные, грубо сложенные из гранитных блоков стены замка. Совершенно реального и подлинного средневекового замка, с башнями, зубцами, бойницами, «ласточкиными гнездами», рвом вокруг и подъемным мостом на цепях потолще, чем якорные, и со всеми прочими приличествующими такому сооружению атрибутами.
А сам он стоял на ведущей к главным воротам дороге, вымощенной мелким красным кирпичом. Справа и слева расстилалась холмистая местность, покрытая жесткой травой, кустарником, отдельно стоящими кряжистыми дубами. Над всем этим пейзажем низко нависало предгрозовое небо, а позади, когда Воронцов обернулся, он увидел серое и даже на вид холодное море.
– Однако… – сказал Дмитрий вслух.
Выглядело все очень убедительно. Даже, пожалуй, слишком. Что-то ему и слышать не приходилось о таких иллюзиях с эффектом присутствия. Разве что у Лема читал, в «Сумме технологии»…
Но эксперимент – значит, эксперимент. От него сейчас ждут поведения. Нештатная ситуация налицо. Значит, все вопросы и сомнения оставить до лучших времен. Вводная принята.
Он провел руками по карманам. Абсолютный минимум. Деньги, неполная пачка сигарет, зажигалка и еще спринг-найф – пружинистый нож с десятисантиметровым лезвием. И все. Если, скажем, здесь какой-нибудь XII век и разгул феодализма, так будет трудновато. Историей он всерьез не занимался, языков, кроме сленгового англо-американского, не знает и даже «Янки при дворе короля Артура», как назло, с детства не перечитывал.
Но слишком долго раздумывать не стоит, решил Воронцов, вполне можно заработать несколько штрафных очков. Как на капитанском тренажере в Гренобле.
По мосту, переброшенному через широкий ров, заполненный неподвижной темной водой, он вошел в ворота.
Внутри было очень прилично. Даже более чем. Горел яркий свет, а в нише, где полагалось стоять часовым или, допустим, привратникам, Воронцов увидел гостеприимно раскрытую дверь лифта.
– Модернисты они тут, – сказал он негромко.
Створки дверей сомкнулись, и кабина плавно взлетела.
Остановился лифт тоже сам по себе и выпустил Дмитрия в круглый зал, из которого по радиусам, словно спицы от втулки колеса, расходились шесть широких, совершенно одинаковых коридоров.
Голый камень стен, высокие сводчатые потолки, полы, выстеленные темными дубовыми плахами. По сторонам, сколько хватает взгляда, двери в глубоких нишах через неравные промежутки. И неизвестно откуда льющийся ровный свет.
Про задачу Буридана Воронцов знал, повода для аналогий давать не захотел и выбрал самое простое решение – пошел прямо.
…Если рассказывать здесь обо всем, что Дмитрий увидел за те несколько часов, пока бродил по этажам и коридорам замка, то получится нечто вроде плохого путеводителя: длинно, скучно, утомительно. И очень мало похоже на правду.
Проще сказать – там было все. Вот именно: абсолютно все.
Как в рекламе магазинов Вулворта: «Если вы сами не знаете, чего хотите, заходите к нам. У нас это есть». А уровень и качество сервиса превосходили все когда-либо виденное Воронцовым в его многолетних скитаниях по свету.
Он перекусил в автоматическом экспресс-баре, где нужно было выбрать желаемое в толстой книге вроде нью-йоркского телефонного справочника, набрать кнопками номер на пульте и получить заказ, который возникал в нише за стеклянной шторкой. Бесплатно.
В оружейной лавке, похожей на ту, куда он любил заглядывать, бывая в Сан-Франциско, Воронцов, скорее для забавы, чем по необходимости, выбрал себе «смит-вессон» «хайвей патролмен» 45-го калибра. Застегнул на бедрах широкий пояс с полусотней толстеньких, тускло блестящих патронов и замшевой открытой кобурой и вопреки логике почувствовал себя гораздо увереннее и спокойнее.
Почти каждому мужчине оружие заметно прибавляет самообладания. Даже в тех случаях, когда реальная польза от него равна нулю.
На своем пути Воронцов видел рыцарские залы с титаническими каминами, украшенные латами, двуручными мечами и алебардами, богато обставленные гостиные; картинные галереи, библиотеки, курительные салоны, спортзалы, финские и турецкие бани, будуары для интимных бесед, зимние сады, парижские бистро и средневековые неаполитанские траттории и, как уже сказано, многое и многое другое.
Здесь можно было прожить жизнь, не выходя наружу, и жизнь эта была бы приятной.
Если бы не угнетающее ощущение абсолютного одиночества и полной затерянности в грандиозном объеме замка. Муравей внутри башенных часов.
В конце концов Воронцов настолько устал от обилия впечатлений и бессмысленности происходящего, что, увидев в красном коридоре знакомую дверь и за ней помещение, до последнего гвоздя похожее на пятикомнатный апартамент в бомбейском отеле «Си рок», решил, что на сегодня хватит. Запер дверь и, с наслаждением приняв душ, вытянулся на нежно-абрикосовых батистовых простынях, предварительно включив над входом электрический транспарант «Не беспокоить» на трех языках.