Одиссея креативной королевы

Розов Александр Александрович

– Петер, но почему произведение искусства? Ведь Эндрю сказал просто: скульптура.

– Да, - подтвердил Ирсон, - я сказал: скульптура, а скульптура это предмет искусства, потому что скульптор, это как художник, или поэт, или композитор.

– Hei kane-kane, голову мне не морочьте, ОК? – сердито проворчала она, - Вы просто скажите: лучше, чтоб к приезду Боудис тут была скульптура Лаонируа, или как?

– Да, скульптура лучше, - подтвердил Маккэлх, - и что дальше?

– Дальше, - сказала Пиф, - я пойду к мэру Варлоку, и мы решим вопрос скульптуры.

Эндрю Ирсон и Петер Маккэлх молча переглянулись. С этой решительной и немного резковатой девушкой, уроженкой Сиднея, по имени Эпифани Биконсфилд (для друзей – просто Пиф), они познакомились лишь несколько дней назад, но успели отметить: она серьезный человек, и если она говорит что-то настолько четко, то уверена в успехе. О каком-то другом персонаже в таком случае можно было бы сказать «это беспочвенная самонадеянность», однако инженер Эпифани Биконсфилд не допускала беспочвенной самонадеянности в технических вопросах. Свидетельством тому была серия успешных инженерно-диверсионных операций на всех трех фронтах двух недавних войн…

…Поэтому Эндрю Ирсон просто кивнул и сказал:

– Превосходно, Пиф! Требуется ли от нас какая-нибудь помощь в этом деле?

– Нет, - она качнула головой, - я все решу, aita pe-a. А вы работайте дальше.

– Понятно, - отозвался Петер Маккэлх и глянул на свой конспект, - следующий пункт: кампус Университета в западном секторе лагуны Тинтунга, на моту Катава. Там у нас запланирована пресс конференция королевы, но мы тебе уже говорили…

– …Что кампус отстойный, - перебила она, - но, kane-kane, это ведь было позавчера.

– Минутку, Пиф, - сказал Ирсон, - ты же не хочешь сказать, что на месте тех ужасных сборно-панельных кубиков и ангаров вдруг появилось нечто более респектабельное?

– Ну, - Пиф покрутила пальцами, - этого я пока сказать не могу. Работы в процессе.

– Э-э… - Маккэлх сосредоточенно почесал свежевыбритый подбородок, - …Это какие работы, Пиф?

– Строительные, - сказала Биконсфилд, - если вам интересен процесс, то езжайте туда, посмотрите. А мне по-любому нужно часа три, чтобы разобраться со скульптурой. Вы можете пока позавтракать с ребятами на стройплощадке, а я потом за вами заеду.

…

Часом позже, моту (коралловый остров) Катава на западе барьера атолла Тинтунг.

Что значительного можно построить на плоском овальном островке размером полтора километра на полкилометра? Многое - как показал опыт Мальдивов. Если бы на моту Катава возводилось что-то вроде мальдивского отеля – бунгало-городка, то Маккэлх и Ирсон не были бы удивлены. Но тут творилось что-то совсем иное. Изрядный участок, соседствующий с примитивным кампусом «панельно-сборной застройки», стал ареной технического шоу. Кажется, это шоу было понятно здешним студентам (они активно участвовали и здорово веселились), но непонятно двум секретарям королевы, которые только что подъехали на катере к пирсу и увидели эту картину.

Итак: на участке уже был вырыт котлован, по площади - как под олимпийский стадион, только слишком неглубокий, меньше, чем в рост человека. Теперь в этот котлован через толстые шланги, переброшенные с небольшого танкера, закачивалась густая масса - по консистенции и цвету как вспененный горячий шоколад. Вспенивание, вероятно, имело принципиальное значение – под слой шоколадной пены уходило несколько шлангов от компрессоров, работавших на полную мощность.

– Черт побери… - пробормотал Маккэлх, - …Это не стройка, а грязевой гейзер!

– Но, - заметил Ирсон, - грязь тут подобрана приятного цветового тона. И хотелось бы понять: куда девается такая прорва воздуха?

– Вероятно, на формирование пены. А у тебя есть сомнения, Эндрю?

– Да, Петер, у меня чертовски серьезные сомнения. Мне кажется, что пена вспухает не равномерно, а отдельными круглыми зонами.

– Вижу, - Маккэлх кивнул, - но, возможно, это наиболее крупные пузыри.

– Петер, а что если это не пузыри? Что, если под эту пену уложены надувные оболочки наподобие дирижаблей? В Меганезии распространены дирижабли, не так ли? И такую оболочку можно применить, чтобы создать полость заданной формы в материале.

– Минутку, ты хочешь сказать… Черт! Эндрю, ты долбанный умник! Ты прав! Я вдруг сообразил, что следует из твоей догадки! Эти кольцевые таунхаусы в Лантон-сити…

– Они называются ПуЛоу, - подсказал Ирсон.

– Да, Эндрю! Эти ПуЛоу построены из такой же пены. Она твердеет, как бетон.

– Точно, Петер!
– тут Ирсон постучал себя пальцем по лбу, - В Глобопедии есть статья «Бетапласт» о пенобетоне, пластифицированном ацетатом целлюлозы. Сингапурская разработка. Там исключительные права купила одна национальная ФПГ, и заморозила, чтобы не ломать устоявшийся строительный рынок. Но нези по-пиратски добыли эту технологию, и по-пиратски применяют. У них это обычная практика.

– Интеллектуальное пиратство… - задумчиво произнес Маккэлх, - …Знаешь, Эндрю, я нахожу в незийском пиратстве плюс: оно показывает нам плоды науки, которые были заморожены олигархами. Хотя, как джентльмен, я, разумеется, не одобряю пиратство.

…

То же утро, 29 мая, несколько позже. Архипелаг Токелау.

Атоллы Токелау лежат к северу от Ниуэ и Самоа, к северо-востоку от Фиджи-Тонга и Увеа-Футуна, к востоку от Тувалу, к западу от Островов Кука, и к югу от Кирибати. Токелау (как колония Новой Зеландии) включал три атолла, общей площадью 1000 гектаров, с населением 1000 человек. Эти атоллы образуют цепочку с юго-востока на северо-запад с интервалами 70 километров. По цепочке они следуют так:

Факаофо (самый густонаселенный, главный в античную полинезийскую эру).

Нукунону (самый большой, самый малонаселенный, главный в колониальную эру).

Атафу (самый маленький, но с самой темной историей колонизации – о чем позже).

…Между Первой Холодной войной и Алюминиевой революцией тут почти ничего не происходило – кроме нескольких цунами и перехода с дизелей на солнечные батареи (красивый проект новозеландского правительства «Мы заботимся о туземцах в наших колониях!»). Население Токелау, впрочем, неуклонно снижалось - несмотря на заботу. Жизненный уклад полинезийцев был разрушен христианизацией и европеизацией. Для населения малых атоллов это - приговор, тихо исполняемый за несколько десятилетий.