Одиссея "Варяга"
Шрифт:
– А я вот думаю, что хватит горсти песка в смазку.
– Это само собой, но вы это к чему?
– Это я к тому, что сейчас песочком в японском военном механизме можем стать только мы. А значит должны! И для этого я готов принести в жертву свое доброе имя, подорвав "Асаму" весьма подлым образом, да слышал я, что вы себе под нос на совещании бубнили, слышал, не надо большие глаза делать, и бросив на верную погибель Ваш "Кореец". Это война и главное теперь - ее выиграть. Появления "Варяга" на своих войсковых коммуникациях Того никак предвидеть не может. Затем он сюда целую эскадру и пригнал, чтобы ни при каких обстоятельствах ему "Варяг" поперек горла не встал. Да и просто утопление "Асамы" - это уже минус один корабль линии, а их у Того всего-то четырнадцать. Вернее, пока даже двенадцать, "гарибальдийцы" еще в пути...
– То есть вы не в Артур идете?
– Нет. У меня гораздо более интересные планы... Простите, но даже вам я не могу их раскрыть, так как есть шанс, что вы попадете в плен к японцам. И раненым, в бреду, можете сказать лишнее. Тогда они просто "поменяют смазку", и получится, что "Кореец" погиб зря...
– Ясно... Ну, тогда удачи вам и Бог в помощь, раз вы все уже твердо решили. Давайте еще раз пройдемся по действиям "Корейца".
– Давайте.
Для начала, при приближении к "Асаме" выгоните всех, кого можно, на палубу, пусть глазеют на нее. Тут против пословицы, чем больше народу, тем больше кислороду.
– Не понял, а зачем, собственно?
– Чтобы господин Уриу ни секунды не сомневался в ваших невоинственных намерениях. Корабль с кучей ротозеев на палубе никто за противника, готовящего гадость, принимать не будет. А вы как полагаете?
– Вполне резонно.
– Далее. По черной ракете с катера расклепывайте якорную цепь, я то же самое планирую сделать, эта тяжесть нам больше ни к чему, даете залп из носовых пушек по мостику и пускаете мину. Только умоляю, сначала поднять боевые флаги и спустить сигнал о переговорах. Тут же из ретирадной шестидюймовки положите снаряд с перелетом по "Сунгари", чтобы стационеры его заметили. Одновременно со взрывом мины подрыв нашего сюрприза, Берлинга я уже проинструктировал. Он потом, когда вы решите топиться, по вашей ракете белого дыма подойдет вам к борту принять раненых. Если его самого к тому моменту не утопят.
Потом - смотрите по обстоятельствам. Если "Асама" держится на плаву - таран и подрыв, если тонет, то поиграйте в прятки с "Чиодой". Высовывайтесь из-за "Асамы", давайте залп, и полный назад. Так у вас есть шанс ее тоже хорошо поцапать. В прямой бой с ней лезть я бы поостерегся, все же у нее скорострелки, и числом поболе. А у вас брони, считай, что нету. Если случится невероятное, и вы и "Чиоду" выведите из строя, то тогда огонь по следующему крейсеру. Но, думаю, к тому моменту сам "Кореец" уже будет практически небоеспособен. Чудес не бывает.
Когда вы потеряете способность стрелять из обеих восьмидюймовок, возникнет угроза потери хода, или больших затоплений, сразу, не мешкая, тараньте "Асаму", или, если уже не сможете, топитесь на фарватере. Естественно, после посадки команды в шлюпки. Катер, повторюсь, тоже должен попытаться подобрать уцелевших. По прибытию на берег придерживайтесь нашей версии событий. Мы предъявили японцам ультиматум, они утопили "Сунгари", мы открыли огонь в ответ на это, мины на фарватере - случайность, результат подрыва "Сунгари", вызванный попаданием японского снаряда. Зазубрите это, как "Отче наш", и офицерам то же самое затвердите... Собственно, все. Вопросы, предложения?
– Что в это время делает "Варяг"?
– Избавляюсь от становых якорей, кроме одного, даю полный ход, проходя мимо "Асамы", пускаю по ней пару мин, чем дольше ее будут чинить, тем лучше, потом стреляю по "Нийтаке" и прочим, и пытаюсь прорваться в море. Там в темноте меняю курс, может, устрою сюрприз для японцев, если они за мной погонятся, и утром начну ловить транспорты. Обычная крейсерская работа.
– По этому фарватеру полным ходом? А как руль вам заклинит, что тогда?
– Ну, волков бояться - в лес не ходить. Как надо будет сбросить ход в узостях, дам полный назад. Заодно пристрелку японцам собью. Бронированную трехдюймовую трубу с рулевыми приводами "Варяга" перебить фугасами - это почти невозможно, знаете ли. Кстати, для того я у вас штурмана и забираю, он этот фарватер получше моего знает. И потом, призы тоже он поведет во Владивосток, если таковые будут. Для этого и часть вашей команды на "Варяг" перевожу...
– И все это при том, что вы до сих пор не знаете об объявлении войны?
– Утром узнаем. Не сомневайтесь. По тактике на завтра Вам все ясно?
– Вполне. Что не ясно до сих пор, так это что на вас нашло, Всеволод Федорович? Вы просто сам не свой! Не скажу, что мне "новый" Руднев не нравится, но откуда он взялся? Никогда бы не поверил, что Вы можете пойти на такую дерзость...
– Обстоятельства-с вынуждают. И потом, в каждом из нас и наших матросов живут два разных человека, мирного времени и военного. И обычно, как это ни странно, те, кто хорош в мирное время, никуда не годятся в военное, и наоборот.
– В том-то и дело, что в мирное время Вы, уж простите, были выше всяческих похвал, Всеволод Федорович.
– Раз так, значит, перед вами мой злой двойник! Давайте на том и порешим. Начальства артурского над нами тут нет, так что хочешь - не хочешь, а отвечать за все мне. Поневоле заведешься. А завтра - или грудь в крестах, или голова в кустах. Но мне лично первый вариант больше нравится...
Ну, удачи Вам, дорогой мой. От вас и "Корейца", от того как Вы с Берлингом нашим начнете, почти все и будет зависеть. Молиться за Вас будем...