Одиссея "Варяга"
Шрифт:
– А ты в курсе, что со дня на день с Корсакова транспорт "Якут" придет?
– Да мне он как-то... В общем, на войне погоды не делает.
– А мне очень даже "как то"... Спасибо Беренсу, подсказал. Тут память моего Василия и "выстрелила"! Папаша его, то есть теперь уже мой, там на мосту стоит! Ты об этом знал?
– Слушай, Вась... Ей Богу на командирах транспортов никогда не зацикливался... Вот так фокус. И что?
– Что "что"? Похоже что этот "перенос психовой матрицы" память нашу, ну, которая до
Посему мне нужно валить из Владика. И резко. Так я думаю...
– Так... Слушай, может попробовать организовать твой перевод в Артур, к Макарову. Как считаешь? Там ты...
– Нет, Петрович. Идею ухватил, но пока не моего она уровня. Не мичманского.
– Лейтенантского.
– Ну, да. Но все равно к большой кухне меня там никто не подпустит.
Мне сейчас надо завоевывать авторитет не во флоте, тут есть ты, а в армии. Ну и есть кое-какие мысли в тему, вот смотри, я тут тоже на твои чертежные потуги глядя, кое-что набросал... Не резон нам Куроки на ЮМЖД выпускать... Как тебе идея создания сухопутного аналога "Варяга"?
– Ты, по-моему, как-то слишком серьезно воспринял анекдот про подводную лодку в степях Украины, которая геройски погибла в воздушном бою...
В ответ Балк с хитрой усмешкой вытащил из внутреннего кармана свои собственные чертежи и разложил их поверх Рудневских.
– Ну, не ты один бумагу мараешь.
Карпышев долго и внимательно рассматривал наброски Балка, а потом спросил.
– Что это такое, и причем тут "Варяг"?
– Петрович, это проект бронепоезда, на котором я буду совершать геройские подвиги под Порт-Артуром. Сам же говоришь, что на суше нас ждут крупные проблемы. Вот я ими и займусь, это мое, по профилю, так сказать. Мне все одно во флоте делать нечего, это твоя епархия, тут ты при делах. Но вот пообщавшись с местными сухопутными офицерами, я понял - что там, в армии то бишь, я нужнее. Прикинь - они же не только про танки еще не знают, они даже идею обороны с организацией нормального флангового огня еще не поняли!
На лице Балка возникло мечтательно выражение, как будто он уже косил из "максима" густые цепи японских солдат именно с фланга, когда одна пуля может свалить до трех человек.
В реальность его вернуло ехидное замечание все еще не врубившегося Карпышева:
– А бронепоезд-то зачем? Чтобы сподручнее было на нем во фланг заезжать, попутно прокладывая колею железки?
Тяжело вздохнув и мысленно закатив глаза к потолку по поводу очевидного скудоумия своего почти трезвого командира, Балк начал подробно разъяснять идею использования бронепоездов против неподготовленного противника. Спустя пяток минут Руднев, наконец, оценил идею настолько, что согласился отпустить от себя второго современника.
– Ладно. Организуем тебе Манхэттенский проект Владивостокского масштаба. Секретность, занятость и все такое. Глядишь, и предок докучать особо не сможет. Хотя я, наверное, ты уж не обижайся, постараюсь его на время услать куда-нибудь...
Но только без помощи Вадика, ни фига у тебя, Вася, не выйдет. Интересно, как он там в Питере, крыса медицинская?
– Так он еще позавчера на телеграф прислал отчет о своих действиях, неужто я тебе не говорил? Адресован Балку или Рудневу, меня первым нашли, вот и отдали...
– Может, и говорил, но я вчера и родную мать, встретив тут, на улице, не узнал бы - весь день на нервах, придет Камми или нет... Так что там наш засланец в высшие сферы пишет?
– Щас почитаем, только ты мне скажи, ты про то, что с командой "Корейца" в Чемульпо творится, тоже не в курсе?
– У НАС их отпустили под подписку о неучастии в войне, как и команду "Варяга". А что тут? Ну не надо на меня смотреть укоризненными глазами старшего брата, не надо.
– Вижу, что кроме аглицкой прессы, да еще позавчерашней, ничего не читаешь. А зря! Вот тебе "Дальний Восток", сегодняшняя, кстати, газетка... Все же о боевых товарищах мог бы и побеспокоится... В последний раз прощаю, - Балк легко и непринужденно уклонился от очередного брошеного в его голову карандаша, - В общем, нашла коса на камень. Сначала японцы неделю требовали выдать им Беляева для расследования его поведения в бою. Он их с борта "Паскаля" послал куда подальше, командир "Паскаля" Виктор Сэнес его поддержал, мол, нейтральный стационер. Теперь они бы и рады, чтобы он убрался из Чемульпо под ту самую подписку - у него очередь из журналистов на интервью на полгода вперед. А японцам лишнее освещение того, что они там делают, с беляевскими комментариями, ни к чему. Но теперь уже уперся Беляев - как узнал, какой "Кореец" стоит во Владивостоке, дал слово чести - пока идет война, он подписку не даст. Патовая ситуация, понимаешь...
– Вот уж этот пат разрешить проще простого - я не знаю, что с теми японцами делать, что мы на "Ниссине" с "Кассугой" взяли, ну и с экипажами рыбаков и пароходов, что нам подвернулись. Вот и предложим через газеты поменять всех на всех, безо всяких условий. Заодно и твой Секаи вернется домой. Как с ним, до чего договорились?
– Ну, если вкратце, то императора он предавать, конечно, не будет, но предложение взаимовыгодного мира с небольшими взаимными уступками ради прекращения войны его заинтересовало. Но, во-первых, его голос в Японии далеко не решающий, а во-вторых, я и сам-то не очень верю, что сейчас этот маховик так просто можно остановить.