Одна безмолвная ночь
Шрифт:
Она вскрикнула от удовольствия и приподняла бедра, жаждая стать частью его. Зефира забыла, как это хорошо — быть с мужчиной, особенно с таким умелым. Каждый его толчок, каждое движение языка зажигало в ней огонь, так что она хотела кричать от счастья.
Страйкер перекатился с ней, усаживая ее в центр кровати, где он стал двигаться в ней еще сильнее и быстрее. Ее взгляд приковали его серебристые глаза, и у нее перехватило дыхание от увиденной там, в их тусклом свете, его внутренней уязвимости. Самонадеянность молодости прошла, и боль внутри этого мужчины разрывала ее
Зефира вновь увидела высокого неуверенного парня, который вложил кинжал в ладонь и порезал ее.
«Своей кровью, своим сердцем, своей душой клянусь посвятить свою жизнь тебе. Где бы я ни был, ты всегда будешь со мной в моих мыслях. Я клянусь перед твоими и своими богами. Отныне мы соединены, и только смерть разлучит нас, — потом он наклонился и прошептал ей на ухо: — и даже тогда я найду способ остаться с тобой. Ты и я, Фира. На веки вечные».
Из уголка глаза скользнула слеза, так как это воспоминание обожгло Зефиру. Она верила в Страйкера.
— Фира?
Она сглотнула, он остановился и взглянул на нее.
— Я причинил тебе боль?
Всхлип застрял в ее горле.
— Ты разбил мне сердце, ты, ублюдок. Ты заставил меня поверить в тебя, тогда как я не верила никому, кроме самой себя.
Страйкер вздохнул, услышав эти слова, резавшие душу на кусочки.
— Все, чего я хотел, — быть тем мужчиной, которым ты меня видела. Я молил богов о возможности отменить то, что сделал. Остаться и умереть с тобой, как я должен был. Но я не могу отменить прошлое. Не могу отменить ту боль. Знаю, это не утешение, но уверяю тебя, для меня это было не легче, — он ожег ее взглядом. — Я никогда в жизни не извинялся. Я никогда никого ни о чем не просил. Но я прошу прощения за то, что сделал, и с удовольствием встану на колени, если ты сможешь простить меня.
Зефира оттолкнула его, потом перекатилась и села.
— Я больше не знаю, как прощать.
Страйкер вздрогнул, эти слова пронзили его. Он не заслужил от нее ничего, кроме презрения. Но он не мог позволить ей так уйти. С разбитым сердцем он передвинулся, чтобы осторожно расплести ее волосы. Шелковистые пряди поддразнивали его плоть, он вспомнил, как она расчесывала их каждую ночь, перед тем как присоединиться к нему в постели.
Зефира судорожно сжала в кулаках покрывало, ее глубоко тронула его нежность. Она не хотела его прощать, но сдавалась перед его словами и искренностью. Взглянув на него через плечо, она еще больше смягчилась. Этот мужчина был известен своей жесткостью и жестокостью. Он никогда не колебался.
А еще он легко касался рукой ее волос, словно боясь причинить ей боль.
Как она могла ненавидеть кого-то, кто так сильно ее любит? Ненавидеть мужчину, подарившего ей самое бесценное сокровище в ее жизни?
— Это не значит, что ты мне нравишься, — огрызнулась она прежде, чем толкнуть его обратно и оседлать его бедра.
Страйкер улыбнулся, когда Зефира склонилась над ним и вонзила в его шею клыки, чтобы покормиться. Он бы с удовольствием позволил
Наклонив голову, он жадно вдохнул аромат валерианы, как раз когда Зефира больно его укусила. Это был рай.
Он скользнул рукой по ее руке и переплел их пальцы. Подняв ее ладонь, Страйкер запечатлел на ней поцелуй, прежде чем вонзить клыки в ее запястье.
Зефира легко дернулась, но не отстранилась. Страйкер зарычал, чувствуя ее сладкий вкус. И пока он пил, ощущал, как сливаются их силы. До сих пор он не имел ни малейшего понятия, насколько могущественными демоническими силами она обладала.
Я бы никогда не смог ее одолеть…
Страйкер напрягся, осознав это. Она позволила ему победить. Его губы медленно изогнулись в улыбке, но он промолчал. Не хотел злить ее снова. Не сейчас.
Зефира откинулась назад, чтобы взглянуть на него. Он отпустил ее руку, ее волосы щекотали его грудь. Действительно, не было более прекрасного зрелища, чем она, возвышающаяся над ним, пока ее обнаженные груди легко касаются его торса.
Зефира была захвачена красотой Страйкера. Его силой. Теперь она знала правду. Он сдерживал себя во время их сражения. Он мог серьезно причинить ей боль, но не сделал этого.
Если бы только она могла снова поверить ему.
Осмелится ли она?
Страйкер приподнялся так, чтобы нежно взять в рот ее сосок. Обхватив его лицо ладонями, она задрожала от ощущения его горячего языка, касающегося ее. Он легко приподнял ее и насадил на себя. Зефира резко выдохнула, почувствовав его глубоко внутри себя.
Она приподняла его подбородок так, чтобы попробовать на вкус его губы, медленно двигаясь на нем. Как она счастлива его ощущать. Чувствовать, как смешиваются их дыхания.
Страйкер не мог даже думать, его тело стонало от наслаждения. Каждая его частичка излучала радость от возможности быть с Зефирой. Он с силой вонзил ногти в ладони, чтобы удержать себя в руках. Что было нелегко сделать.
Ведь это единственная женщина, которую он когда-либо любил.
Тень улыбки коснулась его губ, когда он дотронулся до ее уха. Там была одна родинка…
Наклонив голову, Страйкер провел языком по ее уху, вплоть до мочки.
Дыхание Зефиры резко оборвалось, ее охватила дрожь, заставив отвердеть соски.
— Ты такая чувствительная.
Она одарила его разгоряченным взглядом.
— А как насчет тебя?
— Я никогда не был чувствительным.
— Ах-ха, — она скользнула руками под его руки и вниз по ребрам, заставляя его подпрыгнуть. От этого он проник в нее еще глубже — Зефира застонала.
Рассмеявшись, Страйкер толкнул ее, прижимая к постели. Зефира выгнулась, принимая его еще глубже. Он ускорил свои толчки, пока она не смогла выдержать больше. Она кончила в яркой вспышке ощущений, что взорвались внутри нее. Всхлипнув, Зефира обняла его и притянула ближе, дрожа всем телом.