Одна безмолвная ночь
Шрифт:
— У меня травма на всю жизнь, спасибо тебе большое. Мне определенно нужно к шринку.
Страйкер проследил очертания губ Зефиры, прежде чем еще раз быстро ее поцеловать. Потом оглянулся на своих людей.
— Теперь, когда мы знаем, что можем сделать, давайте разорвем этих ублюдков. Дэвин, открывай порталы.
Война отступил и расхохотался, глядя, как даймоны и галлу рвут друг друга. Абсолютная красота.
— Ты совершенное зло, — Кер оперлась длинной изящной рукой о его плечо, наблюдая. — Люблю это.
Так хорошо,
— Нам все еще нужно разобраться с малахаем.
Она беззаботно вздохнула.
— Мы найдем его. Маат его защищает, но она не может непревзойденной. Я давно хочу кусочек ее. Никакого страха. Мы оба будем удовлетворены.
Он смотрел, как она разделилась на десяток существ.
— Мы найдем его, — произнесли они, их голоса отдавались эхом. Потом они разлетелись, оставив Кер и Войну наедине с источником.
Война затаил дыхание при виде ее способности разделяться. Это всегда его распаляло. Но время для секса будет позже. Прямо сейчас им нужно защитить свою свободу.
— Наши собратья — греческие боги — объединяются с богами других пантеонов, чтобы прийти за нами.
— Махэ с ними справится. Он уже вернулся с Эридой [27] , настраивая богов друг против друга.
Эрида… Богиня раздора. Война и в ее постели провел много ночей. Неофициальный член его банды, она время от времени была полезна.
Он напрягся, его осенила идея.
— Позови Эриду. У меня есть для нее работа.
— И какая же?
— Нужно, чтобы она дала пищу паранойе греков по поводу Маат.
27
Эрида (греч. — «борьба, схватка, ссора, раздор») — в греческой мифологии богиня раздора.
Кер застыла.
— Не понимаю.
— Мы убедим греков, что Маат собирается использовать малахая, чтобы уничтожить их. Они так сильно ненавидят любого, связанного с Египтом, что мгновенно обернутся против нее. — Он снова расхохотался. — Только подумай. Какие еще у нее могут быть причины защищать малахая, если ее цель — уничтожить всех остальных богов?
— Потому что он — равновесие.
Война закатил глаза.
— Это знаешь ты, и еще я. Но Эрида так всех взбаламутит, что они даже не подумают об этом. А теперь иди и питайся их безумием.
Кер исчезла, оставляя его наслаждаться вкусом и запахом продолжавшегося кровопролития между даймонами и галлу.
Вот для чего он был порожден.
Он создаст новый мир, и лишь вопрос времени, когда он заставит всех танцевать по его капризу.
Ему осталось сделать всего один шаг, и мир будет принадлежать ему.
Глава десятая
Зефира уселась на трон Страйкера, пока он и его даймоны ушли сражаться с галлу. Она послала Медею с отцом, а сама осталась подумать о том, что произошло за последние несколько часов.
Ей нужно было побыть некоторое время одной: подумать и осмыслить те трудности,
Сражаться рука об руку со Страйкером за свое место в столь враждебно настроенном к ним мире.
Закрыв глаза, она представила, каково это — находиться здесь, с ним, командуя его армией. Теперь, обладая силой галлу, они могут выйти из укрытий и снова жить в мире людей.
Нет, не в мире людей.
В мире даймонов.
Медленная улыбка тронула ее губы, когда она ясно представила себе это. С силами Медеи они смогут обнаружить всех скрывающихся вокруг галлу и отыскать других демонов, чтобы посмотреть, какие силы можно у них отнять и использовать. Они будут способны на все, никаких ограничений.
Они даже могут стать новым поколением богов.
И почему она не думала об этом раньше?
Потому что слишком долго была пустой человеческой оболочкой. Она забыла, каково это — когда внутри тебя горит огонь, заставляя хотеть большего. Огонь, что живет, дышит и пожирает. Огонь, что не отвергает, а требует лучшего существования, чем то, которое она знала.
Впервые за века она обрела цельность и видела будущее для себя и своей дочери. Одна из сил… Разрушение…
— Для этого тебе не нужен Страйкер.
Открыв глаза, она увидела стоящего перед ней Войну. Гораздо прекраснее, чем следует быть богу разрушения, он, перенеся вес на одну ногу, стоял с таким высокомерным видом, что Зефира могла бы счесть его умопомрачительным, если бы не знала правду о его смертельных капризах. Для него они были не более чем заложниками, которых он подчинял и уничтожал по своей прихоти.
Она же не настолько глупа. У нее кровь вскипела от ярости. Зефира поднялась на ноги, давая понять, что не боится ни его, ни его сил.
— Что ты здесь делаешь?
— Пришел увидеть Страйкера, но вместо этого вижу самую прекрасную женщину, когда-либо рождавшуюся на земле. Ты действительно особенная.
Она расхохоталась.
— Мне не так легко польстить.
Прежде чем она успела моргнуть, он оказался рядом с ней. Его глаза потемнели, он смотрел на нее с жаждой, что льстило, горячило и ужасало. На его губах играл намек на улыбку.
— А я, как правило, этого не делаю. Но ты… — Война резко выдохнул, окинув ее оценивающим, восхищенным взглядом. — Ты достаточно хороша, чтобы заставить бога сойти с ума от желания.
Зефиру разъярили его намеки и недооценка ее решимости.
— Ты мне наскучил.
По его лицу расплылась улыбка, мгновенно делая его очаровательным… Как будто это могло скрыть тот факт, что он являлся шакалом, ожидающим шанса прыгнуть и вцепиться ей в глотку.
— Я бы никогда не захотел это сделать, любовь моя. На самом деле, я хочу, чтобы ты пришла в себя. Представь мир, где правишь ты одна. Мир, лежащий у твоих ног, слуги и исполнение всех когда-либо имевшихся у тебя желаний.