Одна против зомбей
Шрифт:
– Ну-ну.
3
Закончив беседу на столь позитивной ноте, я положила мобильник в карман и бодро зашагала по улице, ничуть не смущаясь тем, что вдоль нее продолжали гаснуть фонари, а во дворах сгущалась тьма (а пора было бы уже и насторожиться!).
Мимо меня шагала толпа чиновников. Они вышли из какого-то учреждения, название которого на табличке у подъезда я не смогла в потемках рассмотреть.
Несмотря на то, что у этих бюрократов были совершенно равнодушные лица и пустые глаза, у меня на чисто интуитивной основе возникло подозрение, будто ребята с огромным
"Они уже почти зомби, - подумала я.
– Работа дала им все - самоуважение, деньги, дружбу коллег. А дальше - больше: в погоне за прибылью работодатели обяжут их вставлять себе "Новую эру". Более того, чтобы добиться больших успехов, ее станут вставлять себе самые трудудолюбивые, амбициозные и талантливые пацаны и девахи. Вся интеллектуальная, финансовая и политическая элита станет зомбярами. Некому будет вовремя предупредить человечество об опасности зомбификации и повести его на бой против нее. И что тогда? А тогда наступит эра зомби, которые станут ломать руки таким хрупким девушкам, как я".
Вообще-то, сестрицы, не такая я уж теперь и хрупкая. Такое ощущение, что с детства судьба готовила меня к битвам с зомби. Я умею распознать признаки мертвечины у еще бегающего и прыгающего народа. Владею рукопашкой. Фехтую даже на вилках. Могу отремонтировать холодное оружие и огнестрел. Палю из всего, что может стрелять.
Чую, пригодится мне такая подготовка. Ведь что может произойти? А может произойти следующее. Все быстро смирятся и с черными глазами, и с заиканием, и запахом. Несколько месяцев пошумят СМИ, а потом зомби станут восприниматься как нечто обыденное. И придет день, когда беззаботное человечество поплатится за такое легкомыслие.
Я представила себе, как в один прекрасный день эти бредущие мимо меня канцелярские крысы высыплют, как полчище тараканов, из своего учреждения и разбегутся по близлежащим улицам, лопая на ходу женщин и детей, кошек, птиц и даже насквозь проспиртованных дворовых алкашей.
"Ну что, Ника, - обратилась я к себе, - хошь, не хошь, а придется тебе, дорогуша моя, самой взяться за надзор за живыми мертвецами. Надеюсь, Толик и братва из "Кольчужника" помогут".
Так что, гнусные зомби, не советую вам особо резвится. Я буду следить за вами. Дайте мне только повод, и я объявлю вам войну - беспощадную и жестокую.
На эту войну я подниму лучших представителей нации - лучших воинов, лучших стратегов, лучших тактиков, лучших оружейников, лучших инженеров и ученых.
Я мобилизую всех, кто хочет, умеет и может сражаться. Танкистов и летчиков. Снайперов-дельтопланеристов и боевых прапорщиков-водолазов. Полицию с собаками и чоповцев с коллекторами. Семейных экстремалов и почтенных маргиналов. Белое священничество и черных археологов.
Я мобилизую тех, кто не хочет, не умеет или не может сражаться. Женщин, стариков и детей. Белобилетников и пацифистов. Дистрофиков и больных ожирением. Алкоголиков и наркоманов. Экстрасенсов, знахарей, магов и колдунов. Деятелей шоу-бизнеса любых ориентаций. Скрипачей, саксофонистов и балалаечников. Городских сумасшедших и тех, кто на великах и детских самокатах давит собак и детей на тротуарах.
Я мобилизую даже полное отребье - взяточников, откатчиков, растратчиков, отъявленных сатанистов, мнимых целителей и прочих аферистов, нацистов-интернационалистов
Все нефтепродукты мы пустим на производство напалма. А чтобы отсутсвие топлива для бронетехники нам не мешало, мы создадим своего рода двуногую кавалерию. Крупные мужики и бабы в стальных доспеха посадят на себя мелких пацанов и девчонок, вооруженных огнеметами, двуручными мечами и секирами.
С такой высоты мелкие будет удобно жечь и рассекать зомбей, а те обломают зубы о доспехи "лошадок".
Более того, такие ходячие бронекрепости будут обладать повышенной мобильностью. И от этой кавалерии нового типа мертвякам не удастся скрыться нигде - ни в подвалах, ни на чердаках. Везде нежить будут поджидать остро отточенное лезвие меча и секиры или смертельная доза напалма.
4
Издалека до меня донеслась мелодия флейты.
"Неужели Дудочник уже и сюда перебрался, вот шустряк", - я обернулась, чтобы увидеть флейтиста.
Но не нашла его. Зато заметила медленно надвигающуюся на меня тьму. В ней мелькали светящиеся бледно-алым светом силуэты жуткого вида тварей. А потом появились багровые огоньки глаз зомби-собак и послышалось их угрожающее рычание.
Я огляделась по сторонам. Народ куда-то рассосался и рядом не осталось никого.
"О, мой га-а-д! Неужели началось!?" - растерялась я.
Где-то неподалеку раздался жуткий вой. Выло не меньше десятка существ, которые явно были голодны, но покамест боялись выйти на солнечный свет, чтобы добыть себе пропитание.
– Ну уж нет!
– проговорила я сквозь стиснутые зубы.
– Хватит! Задолбало бояться! Буду воевать! Недаром же я готовилась именно к этой войне. Держитесь, падлы! Хрен вы нас запугаете!
– крикнула я во тьму и шагнула навстречу ей.
И наполнила я свой дух отвагой и решительностью. И взглянула в зеркало, стоящее на витрине магазина. И увидела в оном себя - настоящую валькирию, за спиной которой висел рюкзак с расстегнутым верхним клапаном.
Из рюкзака торчали крест-накрест: ствол "АК-74" со стертым воронением и рукоять, типа, самурайского меча. А позади - прямо над моей бедовой головой, - словно гигантский нимб, сиял красновато-золотой диск восходящего солнца.
"Какая же я, блин, крутая!
– подумала я.
– Еще день назад тряслась от страха в тубзике, а теперь готова рубить нежить в капусту. Расту в собственных глазах. Глядишь, и другие меня оценят. Если выживу, конечно".
Я сбросила на асфальт рюкзак. Достала из него пару гранат "Ф-1". И начала распрямлять усики на предохранительной чеке первой из них. Но потом оставила гранаты в покое, решив показать неприятелю, насколько я его не боюсь и даже презираю.
"Нет, - подумала я, - перед началом войны с зомби надо не гранатами кидаться, а поначалу как-то символически отразить тот глубокий философский смысл, который придаст этому противостоянию то, что первым бойцом армии человечества, грудью встретившим обрушившийся на него вал нежити, стала скромная, хрупкая девушка-красавица (то есть я), а не батальон шкафообразных громил-спецназовцев".