Однажды Ты будешь Моя
Шрифт:
В результате мы уже прибыли на место, проверяли оружие, когда пришло подтверждение: «Операция Штормовой вихрь» согласована.
Не знают как другим, а вот мне всегда было интересно посмотреть на подобного «сказочника», того, кто в командовании придумывает операциям названия. Максимум пафоса - наше всё. И ведь нужно, чтобы не повторялось… Ладно, бог с ними, со сказочниками.
Исключительный случай, что такую сложную наземную операцию согласовали настолько оперативно. Так бывало только с воздушными операциями, так называемыми «точечными ликвидациями»,
Дрон-разведчик, по координатам установленным ранее, обнаружил лагерь наёмников и подтвердил присутствие более сотни вооруженных бойцов противника на территории, и около сорока женщин и детей. Их жизни – единственное, что спасало террористов от точечного авиаудара.
Штурмовые группы отчитались о прибытии на намеченные участки. И потянулись томительные минуты ожидания, которые складывались в часы. Каждый этот гребанный час подготовки к началу операции, пока ты ждешь приказа, тянется словно вечность, поверьте моему опыту.
Однако одна мысль грела особо, и я уверен не только меня. Перед началом операции Лютый получил подтверждение от нашего руководства. Ячейка террористов, которые мы будет ликвидировать, это те же люди, кто стоит за подкупом военных обеих стран. Именно этим боевикам сливали инфу о патрулях и перемещению войск. В результате этого на протяжении всей военной кампании террористы устраняли группы военных для получения вооружения и техники. Однако главной их целью, безусловно, было ослабление противника, моральное и физическое.
Постепенно темп происходящих событий начал нарастать. Это ощущалось по тому насколько чаще в наушнике стали звучать приказы командира операции и подтверждения их выполнения.
По прошествии нескольких часов оперативники блокировали дороги на подъезде к лагерю террористов. Солдаты комендантских рот перекрыли периметр на расстоянии трех километров от объекта.
– Снайперские пары занять позиции. – раздался приказ, который означал, что скоро настанет и наш черед.
Наконец в наушнике раздался приказ именно к штурмовой группе:
– Третья штурмовая группа выйти на позицию прикрытия.
Карам и его группа приступили к продвижению в направлении указанной цели. В первую очередь им предстояло прикрывать не нас (штурмовые отряды), а гражданских лиц, женщин и детей, которые находились в центре лагеря террористов.
– Позиции заняты, – вскоре пришло подтверждение от Карама.
– Первая и вторая группа, приготовиться.
Воздух в миг наполнился напряжением, словно в едва тлеющий костер плеснули керосин. Мы с бойцами резко встали, проверили снарягу, оружие, успели обменяться парой фраз и, когда наручные часы показали два часа тридцать минут, раздался чёткий приказ:
– Первая и вторая группа выйти на позиции.
В тот момент, когда мы начали движение к объекту, каждый шаг, каждое действие были наполнены исключительно желанием выполнить задание, никаких посторонних мыслей. Для того, чтобы каждый из бойцов Особой Группы Специального Назначения ГРУ действовал как хорошо отлаженный механизм, точно
– Первая группа. Позиции заняты. Ожидаем приказа на вход, - негромко объявил я в эфир.
Мы стояли с западной стороны лагеря, прямо вдоль бетонной стены одного из крайних зданий. За стеной по периметру горели редкие фонари, развеивая темноту.
– Принято. Ждите. – прозвучал ответ.
Внезапно из темноты раздался одиночный выстрел, разорвавший ночную тишину.
– Контакт, контакт, - раздался крик в эфире.
Сердце забилось чаще. Адреналин пулей выстрелил в кровь. Ради этого чувства многие бойцы годами принимают участие в боевых операциях. Азарт, ощущение риска и непредсказуемость момента наполняют каждую клетку тела несравненным ощущением остроты жизни. В этом вихре эмоций, когда осознаешь, что каждая секунда может стать решающей, находишь саму суть и чувствуешь свою истинную сущность. Это токсичный коктейль из страха и восторга, борьбы и триумфа, становится причиной, по которой бойцы снова и снова возвращаются в эпицентр событий, жаждая пережить всё это вновь.
Я мысленно выматерился. По-тихому зайти не получится.
Грозно захлопали автоматные очереди. Бой разгорался как долбанная нефтебаза после атаки беспилотника. Когда же бл*дь поступит приказ на штурм?
Ответный огонь, вспышки стрельбы бросали рваные блики на стены. Пока ждали приказа я прокручивал в голове недавние события и сообщения. Если ни нам, ни второму отряду не поступал приказ, кто тогда устроил перестрелку? Неужели заметили отряд Карама или у террористов разведка сработала?
И вот в ответ на наши мысленные призывы прозвучало короткое:
– Первая группа, штурм.
И словно плотину прорвало. Мы с бойцами были единым целым, дышащим и действующим в унисон, пошли на штурм. С нашей стороны оказалось не так много противников, готовых к бою. Все же дело происходило глубокой ночью и не все смогли так быстро вскочить с постели, вооружиться и выбежать на встречу. Боевики, которые стояли на карауле, частично отвлеклись на звуки боя в другой стороне. На этом мы их и подловили.
– Вторая группа на штурм. – прозвучало в фоновом режиме. На данном этапе только те приказы, которые важны для всех участников операции уходили в общий эфир. Отдельные отряды общались между собой, пока не переключатся на общий канал.
Мы с бойцами быстро продвигались вглубь лагеря, туда, где была цель нашего отряда. Главарь и основной костяк его боевиков. Каждый из нас понимал, что в моменте именно скорость была ключом к успеху операции. Сто хорошо вооруженных, опытных боевиков - это до ху*. И нужно устранить как можно больше пока они все не очухались и не начали активно отстреливаться, положив при этом кучу наших ребят.