Однажды Ты будешь Моя
Шрифт:
Обеспечивая прикрытие друг друга, мы зашли в здание. Напряжение повисло в воздухе. Ситуация мне категорически не нравилась. Конечно, это был далеко не первый досмотр местных и проверка подозрительной активности при патрулировании, но в этот раз чуйка подсказывала, что-то здесь не так.
Я не мог не отметить схожесть с тем, как мы в ходе основной операции выманивали бойцов, по-тихому их нейтрализовали и потом забирали вооружение, транспорт и часть их амуниции. Могло ли быть так, что наши новые партнеры захотели убрать? Странно. Слишком рано, мало они успели поиметь от нашего сотрудничества.
Я хлопнул по плечу Тодорова, который тут же двинулся вперёд по коридору.
Внутри дома обвалились часть стен и потолка, всё было покрыто пылью. Сохранить тишину в таких условиях было нереально. Под нашими берцами то и дело хрустели обломки бетона и разбитое стекло. Однако инструкции предписывали в таких ситуациях сохранять тишину и безкрайней необходимостине говорить вслух.
Без слов я подал Заикину условный сигнал остаться на развилке около лестницы и прикрывать нас сзади. Мы с Тодоровым двинулись дальше по коридору, продолжая обход первого этажа. По обе стороны прохода двери были открыты или просто отсутствовали. В проемах виднелась разломанная мебель, разбросанные вещи. Очевидно, что здесь не раз побывали мародёры. В лучшем случае бывшие хозяева были первыми, кому удалось найти и забрать что-то пригодное.
Мы бегло осматривали последнюю квартиру на этаже, по возможности продолжая держаться под прикрытием стен, когда из коридора раздались отрывистые механические хлопки автоматной очереди. Судя по звуку Калаш.
«Вашу ж мать! Вот она и крайняя необходимость».
– Внимание, контакт! Всем приготовиться. – рявкнул я в гарнитуру, встроенную в шлем. Одновременно жестами указал бойцу, который был со мной в связке, двигаться обратно к лестнице.
– Огонь со второго этажа, северное крыло здания, - отозвался один из бойцов, оставшихся в Тигре. Их по голосам я пока не различал.
– Цель не видна. Гражданские лица в зоне видимости отсутствуют, – отозвался Платонов.
– Принял, - ответил я, мысленно выдохнул, одной проблемой меньше. Боевая ситуация в окружении гражданских – нет ничего хуже.
– Муханов, передавай сигнал на базу.
В случае возникновения боевой ситуации водитель экипажа по приказу командира оповещает базу. Сейчас подкрепление будет не лишним. Пусть Заикин видел только мужчину и женщину, но никто не мог гарантировать, что в здании не засел отряд боевиков.
– Сигнал отправил. – коротко отчитался Муханов.
Значит, скоро один из ближайших экипажей прибудет для подкрепления.
Вновь раздались хлопки автоматной очереди. Отрывистый, глуховатый старый Калаш и другой, длинный, чуть резкий. Тот, другой был определенно наш. Тот же известный на весь мир АК, но его новейшая модификация.
Однако звук перестрелки быстро стих.
– Заикин, доложи обстановку. – приказал я, не останавливаясь ни на секунду. Мы с Тодоровым продолжали координировано двигаться к месту, где я оставил на прикрытии младшего лейтенанта.
Ответа не было. И это было паршиво. Раз он не отвечает, высока вероятность того, что Заикин серьезно ранен или убит.
– Жилин, к Платонову на поддержку. – приказал я.
– Всем, будьте
Да когда же этот чертов коридор кончится? И когда прибудет подкрепление?
– На месте, командир, поддерживаю Платонова. – отчитался Жилин, который до этого дежурил в Тигре.
Наконец мы, прикрывая друг друга, зашли за угол, и лестница оказалась в зоне прямой видимости. Привалившись к стене, без движения сидел Володя Заикин, сжав в руках автомат. Вашу ж мать!
Я подал Тодорову знак, что он отходит вправо, беря под контроль лестницу, а я двигаюсь к раненному бойцу. Заметил пробитие бронежилета в районе груди и живота. О скрытых повреждениях можно было только догадываться. Спустя несколько секунд я опустился на колено рядом с младшим лейтенантом, и прижал пальцы к его шее. Рыжеватые ресницы дрогнули, Володя с трудом приоткрыл глаза, и я почувствовал облегчение. Ранен, но, главное, жив! И скоро прибудет помощь.
В голубых глазах на миг мелькнуло узнавание. Но затем по лицу парня пробежала едва заметная судорога и его взгляд мгновенно угас. Однако я неотрывно продолжал нащупывать пульс, надеясь на чудо… Скоро стало очевидно, что младший лейтенант Володя Заикин погиб при исполнении.
Я перекрестился. «Пускай небеса примут тебя», - попросил мысленно, и бережно закрыл Володе глаза.
Значит, в здании вооруженный, как минимум, автоматом враг. Возможно, не один. Остаётся дождаться подкрепления и выкурить эту падлу отсюда. Желательно живым, чтобы хорошо допросить. Может что интересное поведает о своих близких и дальних знакомцах.
– Ждём подкрепления и начинаем, - сухо распорядился я.
С характерным шипением дальней связи в наушнике послышались ответы бойцов.
А я остался на той же позиции, рядом с погибшим бойцом. Вполне подходящее место, чтобы подождать здесь подкрепление. Да и Тодоров безопасно расположился за широкой колонной. Отсюда и двинемся наверх.
Не спуская глаз с лестницы, периферийным зрением я продолжал видеть младшего лейтенанта. Как же жалко парня, ведь совсем молодой. Сколько ему? Двадцать три от силы. А ведь так старался парень, хотел к нам в отряд попасть. Я с сожалением мотнул головой.
Со смертью я был хорошо знаком. Видел её вблизи не единожды. А как иначе, если такая работа. Я сам её выбрал, потому что так я могу сделать жизнь людей, в том числе в моей стране, безопаснее. Я в это верил тогда и продолжаю верить сейчас. Однако это не значит, что смерть бойцов я стал считать неизбежным злом. Наоборот, чем дальше, тем больше я стал ценить жизнь. И свою, и вообще.
При всем том мне самому приходилось убивать, и не раз. Но я скажу вам так: ни один нормальный боец, во-первых, не делает это легко, а во-вторых, не убьет, если есть другой способ обезвредить угрозу. А если кто-то убивает легко, значит, это уже не человек, а бездушная машина, которую нужно изолировать, потому что рано или поздно она даст сбой.
Недавно стал замечать за собой маниакально стремление к контролю и соблюдению всех наших положений и инструкций. Потому что они писались кровью и реально помогают уберечь жизни бойцов.