Однажды в Париже
Шрифт:
— На полке должна быть бутыль с аквавитой [25] , месье… — простонал Доре. — Я надеялся, что, если избавлю его преосвященство от демона, он отдаст за меня в награду свою племянницу, Мари-Мадлен…
— Так вот в чем дело! — присвистнул д’Артаньян. Он нашел бутыль, откупорил, понюхал, цокнул языком. — А вы к тому же алхимик, месье?
— Нет… не я… друг… Он сказал, что, если раны промывать аквавитой, заражения не будет и кровь быстро остановится.
— Необычные у
25
Так в эпоху Ренессанса называли винный спирт.
Пока возились с ранами, пока бастард рассказывал свою печальную, но, как он утверждал, абсолютно правдивую историю, подошло время обеда. Все трое после пережитого страшно проголодались, и д’Артаньян предложил:
— Прежде чем отправимся в Пале-Кардиналь, думаю, стоит посетить какое-нибудь приличное заведение, где бы можно было подкрепиться, не рискуя быть отравленными.
— Я знаю такое! — тут же загорелся Совиньи. — Вы не пожалеете, граф!
— Что ж, ведите, шевалье. Да поможет нам Господь достойно завершить наше нелегкое дело!..
Обед и впрямь оказался отменным — подан быстро, сервирован опрятно, вино к нему было просто отличным.
— А теперь — в Пале-Кардиналь, — сказал д’Артаньян. — Ги, вы ведь поможете мне доставить к его преосвященству этого наследника и борца с демонами?
Юноша смутился.
— Если мушкетеры узнают, что мы имеем дело с кардиналом…
— Не узнают. Мы пройдем в Пале-Кардиналь со стороны стройки. Там сейчас заканчивают отделку театра. Никто из наших друзей не станет ходить по улице, забитой телегами. Я знаю, как пройти в канцелярию его преосвященства, а потом мы так же незаметно выберемся оттуда.
— Ну, если так…
— Не беспокойтесь, мы справимся очень быстро!
Но быстро не получилось.
Д’Артаньян имел отличную память и прекрасное зрение. Он понимал волнение Совиньи и сам хотел как можно скорее проскочить во дворец кардинала. Но его внимание привлек человек, который шел вдоль стены дома, пошатываясь и норовя ухватиться чуть ли не за трещины между камнями. Он тоже двигался к Пале-Кардиналь, но медленно, и, не дойдя двух десятков шагов до нужной двери, куда работники как раз вносили рулоны ткани, упал на мостовую лицом вниз.
— Идемте, идемте же, д’Артаньян, — в волнении торопил Ги.
— Погодите-ка, шевалье… Кажется, мне знаком этот человек! — хмуро ответил Шарль, всматриваясь в лежащего.
— Этот пьянчужка?!
— Говорю вам, погодите! Лучше держите крепче нашего охотника за демонами…
Шарль решительно подошел к упавшему и перевернул его на бок.
— Де Голль?!.
— Помогите… — прошептал одними губами Анри. — Меня отравили… Я умираю…
— Держитесь, дружище! Сейчас мы отнесем вас во дворец!.. Совиньи, сюда! Этот человек попал в беду. Доре, ну-ка, помогайте!..
Совиньи и Доре подняли де Голля и понесли вслед за д’Артаньяном, который, громко ругаясь, расталкивал работников и отворял двери. Когда канцелярия его преосвященства была уже близко, он указал шевалье направление и побежал вперед искать отца Жозефа.
— Врача, скорее! — крикнул он, врываясь в канцелярию. — Де Голль отравлен!
Отец Жозеф за долгую жизнь повидал немало и отравленных, и отравителей. Он знал, что враги его преосвященства способны на все, поэтому личные врачи кардинала имели противоядия на все известные случаи жизни.
Приказания капуцин отдавал быстро и грозно — посмел бы кто ослушаться! Пяти минут не прошло, как Анри уже лежал на собственной постели отца Жозефа, а врачи поили его молоком, в котором был разболтан яичный белок.
— Рвота была? — спросил отец Жозеф.
— Да…
— Очень хорошо! Сейчас вас вообще вывернет наизнанку.
Д’Артаньян, Ги и Доре смиренно ждали в коридоре.
«Серый кардинал» вскоре вышел к ним.
— Вы спасли ему жизнь, — сказал капуцин, и строгое лицо его на мгновение просветлело. — Его преосвященство умеет быть благодарным. — Он пристально посмотрел на демоноборца. — Кто этот человек?
— Это господин Доре, сторонник его преосвященства, — вежливо, со скрытой усмешкой пояснил д’Артаньян. — Допросите его, святой отец. Он вам расскажет, как доблестно избавил его преосвященство от страшного и грозного демона.
Доре приосанился.
— Демона?! — изумленно переспросил отец Жозеф.
— Да, от серого мохнатого демона с пушистым хвостом и огромными усами.
— И… где же это страшное чудовище? — уже догадываясь, что произошло, поинтересовался отец Жозеф.
— Мы готовы обо всем доложить подробно его преосвященству, — слегка поклонился д’Артаньян и незаметно подмигнул Совиньи, беспокойно переминавшемуся с ноги на ногу.
— Следуйте за мной, господа, — не моргнув глазом, предложил капуцин.
Де Голль понемногу приходил в себя, но все еще чувствовал страшную слабость.
— Вы от природы сильны и выносливы, месье, — резюмировал седобородый врач в черной сутане. — Но сейчас вам придется много пить и спать…
— Я не могу, у меня важное дело, — покачал головой Анри.
— Да вы сейчас и трех шагов не пройдете!
— Пройду!
Врач пожевал губами, вздохнул, перекрестился и сказал:
— Давайте-ка я дам вам, молодой человек, укрепляющее питье.
Но, видимо, это был некий успокаивающий травяной настой, потому что Анри, с удовольствием выпив пряное варево, быстро и крепко заснул.
Проснулся он перед рассветом, чувствуя себя не совсем бодрым, но уже и не покойником. Рядом сидел в кресле юный монашек, приставленный к больному вместо сиделки.
— Вы еще не здоровы, месье, — остановил он приподнявшегося де Голля. — Извольте выпить вот это…
Анри вышиб из его рук поднесенный ко рту стакан.