Однажды весной
Шрифт:
– Ничего. – Егор уставился на Иру непонимающим взглядом. – Это я ему рассказал. Случайно услышал, как Кошка с директором базарят о нравственности.
Конечно, если бы Егор не был пьян, он бы никогда не выдал такое, но, как правильно говорится, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.
– Значит, это ты? – Ира брезгливо отодвинулась от Егора.
– А что, собственно, случилось? Чего ты смотришь на меня, как на грязь под ногами? Ну, трепанул Максу. Он подкатил, его отшили. Вполне штатная ситуация. И нечего раздувать из мухи слона.
Иру
– Трепанул… отшили… – повторила она. – Как это у вас легко получается. А ты знаешь, что Светка на грани срыва, она из школы уходить собирается!
– Иди ты?!
– Нет! Это вы идите! Далеко и надолго! – взорвалась Ира в несвойственной ей манере. И попридержите свои языки, а то хуже будет. Думаешь, против лома нет приема?!
– Слушай, уймись! – Егор резко протрезвел от ее отповеди. – Мы ничего такого и не имели ввиду. – Он примирительно поднял вверх руки. – Будем немы, словно рыбки в аквариуме, мамой клянусь.
– Вот и замечательно. Только вспомни о своем обещании завтра, на трезвую голову.
Ира резко развернулась и пошла к дому Светы. «Мамой клянусь! Еще одна разновидность страшной клятвы!» – подумалось ей.
– Дмитриева, ты куда? – услышала она удивленный голос. Егора, но останавливаться не стала.
Ира поднялась на третий этаж, нажала на кнопку звонка. Один раз, другой. Ей ответила Тишина.
Когда-то она сказал Свете: «Любая из нас могла бы оказаться на твоем месте». Безусловно, не любая. Это Ира отлично понимала, когда успокаивала Свету. Но все же некоторые могли бы. В параллельном классе, между прочим, была одна разбитная девчонка, которая смотрела на всех остальных свысока, потому что она уже успела… Но поскольку она была из неблагополучной семьи, то на нее махнули рукой. Даже Кошка, первый борец против «неуставных отношений», и та делала вид, что ей ничего не известно. Светка, конечно, другой случай наивная, романтичная, вот и попадает из огня да в полымя.
Ира еще раз нажала на кнопку звонка и, подождав немного, отправилась вниз. Она благополучно пересекла порог квартиры, не встретив на своем пути ни черную кошку, ни Егора Тарасова.
– Масло купила? – спросила мама, появляясь в поле зрения.
– Вот. – Ира протянула пакет.
Из комнаты выглянул папа с газетой в руках. – Ира, тебе Аня звонила, просила перезвонить, как только ты придешь.
– Уже! – крикнула Ира, взяла телефонный аппарат из коридора и пошла в свою комнату.
– Это я, – сказала Ира, как только услышала Анин голос в трубке.
– Хорошо, что ты позвонила, – отозвалась Аня, – я хочу тебе кое-что рассказать.
– У меня тоже есть что тебе сообщить, подружка.
Они не поссорились из-за Вани. И теперь Ира была безумно рада, что не присоединилась к молчаливому укору Туси и Лизы.
– Ты первая, – предложила Аня, будто предчувствуя, что речь пойдет о ее Волкове.
– В общем, я только что узнала, откуда Максу стало все известно.
– Ой!,– выдохнула Аня свое любимое междометие.
– Оказывается, Егор Тарасов каким-то образом подслушал разговор директора и Кошки. Ну, сама понимаешь, о чем шла речь. Видимо, в беседе упомянули Светку.
– Ясно. А он, значит, рассказал об этом своему лучшему дружку.
– Как говорили в былые времена, «В правильном направлении мыслите, товарищ», – пошутила Ира. У нее словно груз свалился с души, когда Аня залилась колокольчиком.
– Слушай, это здорово, но нужно девчонок посвятить в подробности.
– Разумеется, – согласилась Ира. – А ты не знаешь, где Светка пропадает?
– Говорят, родители перевели в другую школу.
– Как это? – изумилась Ира, подходя к окну вместе с телефоном.– В конце учебного года? – А что? Все может быть, – рассудительно сказала Аня. – Разве ты не знаешь, что Светкин отец – генерал? Наверняка у них есть связи … «Действительно, – подумалось Ире. – К тому же – такие обстоятельства».
Когда она задергивала штору, ей показалось, что в темноте промелькнула серебристая тень.
– Значит, Светке опять придется привыкать к новому классу. Хотя, скоро лето…
– Вот именно, – поддакнула Аня. – А мы завтра утром уезжаем в Рязань. На свадьбу к двоюродной сестре. Вернусь только в понедельник вечером.
– Ты об этом хотела сказать?
– Ну, об этом, и вообще… – пустилась было в пространное объяснение Аня, но Ира ее оборвала:
– Малышева, я тебя знаю, когда ты говоришь «и вообще» таким тоном, это значит, что произошло что-то исключительное. Что? – в упор спросила Ира.
– Мы с Ваней решили пожениться.
Ни много ни мало! Хорошо, что Ира сидела.
Она бы упала, это точно.
– Пожениться? – переспросила она, глупо улыбаясь.
– Ну не сейчас, конечно, – пояснила Аня вполне разумно, – а когда окончим школу, поступим в институт.
– А-а-а … – Ира вздохнула свободнее. – Это на здоровье. Решили, сколько у вас детей будет? – спросила она, чтобы привести подругу в чувство.
– Двое, – ответила Аня и опять рассмеялась. Да! Такое впечатление, что весь мир сошел с ума!
13
«Точно, весь мир сошел с ума, и я вместе с ним», – укоряла себя Ира, выходя из метро на станции «Черкизовская».
Иначе чем можно было объяснить то, что она все же оказалась возле вещевого рынка в двенадцать часов дня со спортивной сумкой в руках, где лежали блузки для продажи.
Ира плохо спала эту ночь. Ее грызли сомнения – правильно ли она поступает. Мучила совесть, что у нее снова появились тайны от родителей. Совершать ошибок не хотелось – но кому, спрашивается, будет вред, если она заработает немного денег? Никому, одна только польза: кто-то наденет новую кофточку и будет чувствовать себя красивой, а она пойдет заниматься в Школу искусств и будет чувствовать себя счастливой. Ну, почти счастливой… Без Ильи это было невозможно.