Однажды…

Ахадов Ильгар

И вы думаете тюрьмы такие надежные? Поверьте, человека с таким масштабом надежнее контролировать персонально, чем классически.

А вы продолжайте, голубчик, не отвлекайтесь.

Тот кивнул…

– Сабира Ахмедовича и Адылова выпустили и восстановили в правах. Гаджиев Мусаева повел к очень высокопоставленному лицу в президентском аппарате, его обо всем подробно допросили. Теперь они проходят восстановительный курс в кардиологическом санатории в Бильгя 17 .

17

Бильгя –

поселок городского типа в г. Баку на берегу Каспия

Командир вчера приходил. Долго сидел, все молчал. Арест сильно подействовал на его психику. Кроме того, он себя считает виновным в смерти Наили. Ему кажется, что он сломал и твою судьбу…

Я не ответил тогда. Конечно, это не так. Провидение по своему усмотрению ведет нас по лабиринту жизни, то переплетая наши судьбы, то разъединяя. Может изменять и предначертанное. Короче, я этому верю…

– …Задержали и твоего следователя, и еще нескольких участников следственной группы. Арестован также один из замов начальника Особого Управления – некто полковник Джафаров, непосредственно руководящий мероприятиями по дискриминации Военной разведки. Он являлся родственником нашего депутата, кстати, его же ставленник. Все знают, что Джафаров метил на пост начальника ОУ и не считался руководством. Выяснилось, что сумку с долларами в сейф Мусаева подбросил тоже Джафаров…

Тут Расулов улыбнулся:

– Слушай, этот следователь-пузан такой трус! Выложил все, сдал Джафарова с потрохами. Тот, чем только не занимался: и коммерческие объекты крышевал, и людей за бабло устраивал… Пузан все плакал и рыдал, изображая из себя целочку, которую злостно отымели… Здорово ты его долбанул. А за что, кстати?

– Спасибо за все, майор.

– Считай полковник-лейтенант. Представление уже отправили, – подмигнул мне Расулов…

Когда он уходил, я наконец решился:

– Как отец?

Расулов замер у двери, не решаясь обернуться. Видимо, ждал этого вопроса, но, может, надеялся, что я его не задам… сегодня.

– Он умер? – я печально спросил.

– Да… Еще когда тебя держали в подвале особистов.

– …

– Похоронили… Как положено…

– Мама как?

– Под нашим наблюдением. Она вроде все адекватно воспринимает. Все тебя спрашивает. Я ей, естественно, не сообщил про твой арест. Сказал, ты возвратился в Москву…

Когда он прикрыл за собой дверь, я повернул голову к окну. Солнечный, пусть пока не очень “теплый” свет сквозь шторы пробивался в палату.

“– …Ты должен испить эту чашу до дна. Может, тогда духи сжалятся…” 18 – я вспомнил предсказание.

“Неужели все закончилось?..”

Как оказалась, нет. Этой же ночью тихо во сне скончался Мусаев Сабир Ахмедович – полковник, командир Центра Военной Разведки и человек действительно с большой буквы. Встреча с ним определила всю дальнейшую мою судьбу.

После Москвы я так и не встретился с ним. Сердце его не выдержало потрясений – ареста, беспредела следствия, тюрьму, оскорблений и издевательств людей, находящихся по моральным, умственным качествам несравненно ниже его. О перенесенных им унижений, плача у его могилы, поведал Адылов.

18

см. “Однажды в Москве” – часть II, стр. 83-84

Пусть земля будет пухом этому честнейшему человеку и патриоту своей родины…

– Господи! – воскликнул Бакинец. – Да ты всех перепахал! Надеюсь, это была последняя смерть?

– Что ты мелешь? – психанула на него Гюлечка.

Длинный жестом успокоил вновь “зашелестевшую” публику.

– Смерть никогда не бывает последней… Однако, в этих промежуточных звеньях времени и пространства смерть Мусаева действительно стала завершающей.

– Так выходит это конец? – пролепетала Аталай.

– Не совсем, милочка. И со смертью все не заканчивается, ведь остается память!.. Но, если желаете, я здесь поставлю точку, – улыбнулся рассказчик.

– Не желаем! – отозвалась хором чуть ли не вся аудитория…

– Далее произошла печальная встреча с матерью – не буду об этом. И сплошные походы по кладбищам. Казалось, только у могил родных и близких я мог обрести душевный покой. Те, которых я “оставил” в Москве, непременно меня сопровождали. Раньше они появлялись, когда я о них думал. Но в последнее время утром открывал глаза и наблюдал как Джулия с Артуром сидят на диване и о чем-то шепчут. Или в кухне молча пьют чай.

Видимо, чтобы не потревожить мой сон…

Если к этому еще добавить и мамин шепот о том, что Искандер с отцом никогда ее не оставляют, и она им регулярно стирает одежду, отглаживает так, как они любят носить, то состояние моей психики нетрудно представить.

Я все реже думал о своей московской жизни. Даже о Джулии.

Ведь она была рядом…

Смерть Саламовой как бы аннулировала мои обязательства перед Организацией. Они не должны были убивать Саламову, нужно было дождаться результатов моих действий – таков был уговор. Переступив черту, они потеряли право владения моей душой. Ну и, соответственно, телом…

Память пыталась блокировать тяжелые воспоминания. И состояние на грани, где я непрестанно “общался” с родными усопшими, кажется, вполне меня устраивало.

Скажу так, если бы не Расулов, который упорно, со свойственной ему грубостью, вытаскивал меня обратно из мира грез в реальное пространство, неизвестно чем закончились бы мои мытарства между тонкими оболочками обоих миров.

По указанию откуда-то свыше, чем военное руководство, его назначили исполняющим обязанности командира ЦВР на место покойного Мусаева, присвоив внеочередное звание. А Адылов уволился, видимо, его деликатно попросили из-за армянской родни, мы так и не узнали. Но он устроился на приличную работу, думаю, тоже по протекции свыше.

Саламова была награждена, посмертно, разумеется, не помню какой-то медалью. Расулов сообщил, что в актовом зале ЦВР теперь постоянно будет стоять стенд с ее фотографиями, биографией, страницами ее недолгой, но насыщенной жизни.

Я часто проведывал ее бабушку. Бедная старушка тяжело переживала смерть внучки. Она потеряла смыл жизни и мечтала умереть, чтобы, возможно, в другом мире встретиться с родными, которых потеряла в разные годы… И наверно Бог услышал ее молитвы. Она тиха отошла через год после описанных событий. Тоже во сне, с умиротворенной улыбкой на устах. Видимо, Бог забирает праведных подданных таким образом…