Шрифт:
Глава 1
День 629
Дзинь.
Бряцание колокольчика над открывающейся дверью придорожного кафе не было замечено его посетителями. Воздух дрожал от напряжения. Люди внутри могли с легкостью представить, как чувствуют себя кильки, укрытые одеяльцем крышки консервной банки. Новый посетитель шел размеренно, как будто рассекал воздушную гладь. Слабые колебания воздуха, вызванные его движениями, долетали до сидящих вокруг людей, но они этого совершенно не замечали. Он занял место у окна, хотя все остальные боялись даже бросить взгляд в ту сторону. Посетители плотной кучкой засели в противоположной стороне, ближе к барной стойке. Прибывший устремил взгляд в окно,
– Красиво летит, – сказал он спокойным негромким голосом. Остальные посетители хоть и были физически в этой кофейне, мыслями находились в абсолютно другом месте. И причина этому была одна – грядущая гибель целой планеты от падения станции. «Инвазиум» спешил подарить Земле свой убийственный поцелуй в ближайшие минуты. Послевкусия этой нежности уже не переживет никто.
На лицах жителей планеты, смотревших на орбитальную станцию, отражалось множество разных эмоций: ужас, страх, смирение, отчаяние. Необычным на их фоне был взгляд нашего нового посетителя, лицо его было абсолютно спокойным. Оно не выражало ни паники, ни испуга, на нем не было видно вообще никаких эмоций. На первый взгляд складывалось впечатление, что все происходящее было ему безразлично.
Куда интереснее были его пламенно-оранжевые глаза. Они бросали вызов «Инвазиуму», да не просто бросали. Казалось, это именно они и подожгли падающую станцию. Незаурядный интеллект отпечатался на лице мужчины подобно неизлечимому шраму, будто кто-то ударил его по лицу самой толстой и подробной энциклопедией в мире и все напечатанные в ней буквы решили выпрыгнуть со своих страниц и поселиться у него в голове.
К нему подошла официантка и предложила меню со словами:
– Возьмите, пожалуйста. Готовы ли вы сделать заказ сейчас или мне подойти чуть позже? Только сильно не затягивайте, а то мы все скоро умрем, – ее нервный смешок не смог пробудить ни капельки эмоций у посетителя. – Ой! А, да, у нас нет поваров. Они решили пойти на берег океана и покататься напоследок на серфе. Так что много чего предложить не смогу.
– Капучино. Маленький. Без сахара. Без корицы, – сказал посетитель, не отводя взгляда от станции.
– А может… – попыталась спросить официантка.
– Без сиропа, – кратко и уверенно ответил посетитель. Взгляд официантки на несколько секунд застыл на посетителе, но, не дождавшись никакой его реакции, она опомнилась и пошла выполнять последний в своей жизни заказ.
Посетитель обрадовался вновь появившемуся вокруг него свободному пространству и, не обращая внимания на окружающих, погрузился в размышления:
«Интересно, можно было бы всех спасти? Забавно все получилось. Разогнавшись до высочайших скоростей на крейсере науки и прогресса, человечество решило резко повернуть руль, чтобы в результате упасть и разбиться насмерть. Ведь в какой-то момент довольно часто начали рождаться острейшие, как скальпель, умы, но совершенно не умеющие вести коммуникацию и общаться с обычными людьми. В итоге обычные троечники заняли все ключевые места: власть, образование, пропагандистские каналы. А затем принялись сохранять и приумножать свою власть, удобряя подрастающее поколение самым подходящим для власть имущих материалом – информационными экскрементами. Удобряли обильно, дела шли блестяще, овощи росли хорошо и были той формы и того вкуса, что было необходимо садовникам. И начали появляться бестолковые светочи науки, что запустило таймер конца всего и вся. Вот эти ученые, не имея никакого понимания хоть какой-то одной из наук, своими речами и хитростью начали крутить вокруг пальца власть. Они выпрашивали баснословные субсидии для своих величайших проектов, одним из которых стал „Инвазиум“. Гордость того поколения и основной источник растраты бюджета всей планеты в целом. И вот теперь эта станция стремится обратно к своим создателям, чтобы указать им на множество ошибок, допущенных при ее проектировании. Жаль, что на рекламу „Инвазиума“ было потрачено в тысячи раз больше средств, чем на ее проектирование. Рекламная кампания была шикарнейшая, спорить не буду. Планете осталось совсем немного, так как двигатели подталкивали станцию к такой желанной встрече с ее создателями. И что же жители планеты? В свой последний день кто-то решил оторваться по полной, кто-то наконец признался в любви, кто-то исполнил свою заветную мечту, кто-то, как эта официантка, просто пошел на работу. Вроде, с одной стороны, все уже бесполезно: что бы ты ни делал, это уже не имеет смысла. Ни для кого, ни для чего. Но при этом у множества людей день наконец прошел осмысленно. А что же я?»
– Ваш капучино, – голос официантки вырвал его из размышлений. – Пейте быстрее, уже, похоже, все…
Она осталась стоять возле странного посетителя. Существовать планете осталось буквально секунды. Посетитель сделал небольшой глоток кофе и начал про себя отсчитывать:
– Десять, девять, восемь…
Жар уже становился невыносимым. Земля дрожала. Напряжение достигло своего максимума. Официантка импульсивно бросилась к сидящему рядом и обняла его…
Столкновение никак не отразилось на галактике. Она его даже не почувствовала. Такого рода события происходят постоянно, и даже чаще, чем могло бы представить большинство разумных существ.
И вот после столкновения появились четыре всадника конца всего: тьма, пустота, спокойствие и тишина…
– Кофе был неплох, – сказал худощавый посетитель кафе с ярко-оранжевыми глазами.
Он снял громоздкий душный шлем, в котором он был в симуляции, и окинул взглядом тускло освещенное помещение.
– Шестьсот тридцатый день, – сказал он, – начинаем наш главный перформанс.
Глава 2
День 630
Помещение, в котором находился загадочный посетитель кафе, было очень мрачным. Тусклый свет слабо сочился по периметру потолка, который находился так высоко, что не давил на обитателя комнаты. Свет не достигал нижней части помещения, поэтому очень трудно было разглядеть, что находилось там, внизу. Сама комната была длинной и узкой, если бы ее постоялец раскинул руки в стороны, то с легкостью смог бы дотянуться до стен. Вдоль одной из стен находилась вся необходимая мебель в следующем порядке: кровать, письменный стол с табуреткой, стол и стул для приема пищи, комодик, миниатюрный туалет, раковина и душ. Далее была только дверь во всю ширину комнаты, на самой двери висела голограмма, представляющая собой плоскую картинку. Над дверью находилась камера, в которой вся комната была видна как на ладони.
«Как же тут все интересно», – подумал про себя рыжеглазый обитатель комнаты. Его мысли начали путаться, бурлить и образовывать новое предложение. Занимательный процесс был прерван громким писком. Голограмма загорелась желтой переливающейся подсветкой, в центре которой появилась надпись: «Внимание». Постоялец быстро размял шею, сделав несколько вращательных движений головой. Он взял шлем, который недавно снял, внимательно осмотрел маленькие замочки с нанесенными на них буквами «ТК» и, грустно вздохнув, направился к голограмме. Подойдя, он встал ногами на панель в полу, которая под его массой немного просела вниз. На голограмме надпись сменилась на «Представьтесь».
– Томас, – ровным и спокойным голосом ответил мужчина.
Голограмма тут же отреагировала, и надпись сменилась на «Наденьте шлем». Подсветка стала чуть зеленее и сейчас цветом напоминала молодую траву, появляющуюся после долгой и суровой зимы, как будто крича: «Я продержалась, я не сдалась».
– Красивый цвет, мне нравится, – сказал Томас.
На его лице в тот момент не отобразилась ни одна эмоция, не дрогнул ни один мускул. Он спокойно надел на голову шлем, и буквально в ту же секунду половинки всех замочков на шлеме замкнулись. Для Томаса это действо было не впервой. Он понимал, что теперь у него нет возможности снять шлем. Именно сейчас начинается его следующий день.