Одно мгновенье до любви
Шрифт:
— Он мой друг со средней школы, — высвободила руку Келли. — И я нахожу его до сих пор очень привлекательным. И никакого кризиса у меня нет. Я одна, и он тоже один. Он пробудет в городе еще несколько недель.
Гэри улыбнулся:
— Так это чистая физиология. Я могу это понять. Предохраняйся, милая, а то все это примет постоянный характер.
«Что ты понимаешь? Не у тебя умирает отец и не тебя бросили ради какой-то пустышки».
— До свидания, Гэри. — Келли закрыла дверь офиса. Том ждал ее в коридоре. Они подошли к лифту.
— Ну и как? —
— Я разочарован. Не знаю, чего я ждал. Может, того, что у меня найдут какое-нибудь внутреннее кровотечение. Может, что доктор скажет: «Ага, я нашел причину ваших проблем». Ждал чего-то определенного.
Он нажал кнопку вызова лифта. Келли встревожили его слова. Странная причина для разочарования.
— Но это потребовало бы хирургического вмешательства. Докторам пришлось бы сверлить дыру в твоем черепе и… Боже, Том, Гэри — хороший доктор, но операция на мозге связана с большим риском. Даже если операция проходит хорошо, есть вероятность заражения и…
— Сейчас я пошел бы на риск. И охотно.
Дверь распахнулась, и Том отступил, пропуская вперед Келли.
— Меня удивило, что ты почти не говорил о твоей… — Она запнулась. — О случаях, которые ты называешь паранойей.
Бросив на нее взгляд, Том грустно улыбнулся, потом пожал плечами:
— Я просто не хотел, чтобы он об этом знал. А вот ей он рассказал об этом, и очень подробно.
— Думаю, тебе просто надо отдохнуть, как советует Гэри.
Том прислонился к стенке лифта, внимательно глядя на Келли. Похоже, совет ему не понравился. Как и ей самой. Месяц он будет отдыхать. А как же она? Ей нужно ждать месяц, чтобы узнать свою судьбу?
— Может, тебе следует съездить на несколько недель на какой-нибудь тропический остров? Будешь весь день лежать на пляже, пить апельсиновый сок. — Уже говоря это, Келли поняла, что Том не уедет. Даже если Торговец — миф. Том не покинет Джо, когда у того умирает друг. — Я могла бы отправиться с тобой.
Вот это смело! В волейболе это называется — подача. Теперь ему решать — гасить ли ему эту подачу или нет.
Том не стал делать вид, что не понял. Он улыбнулся — той улыбкой, от которой всегда слабели ее колени.
— Как я могу тебя взять? Тебе следовало бы бежать от меня стремглав.
— Почему я должна бежать от тебя? — Келли почувствовала, как застучало ее сердце. — Если самое большое мое желание — это поцеловать тебя?
Том оттолкнулся от стенки — и она поняла почему. В его глазах было то же выражение, что и прошлым вечером, и тогда, много лет назад, в машине Джо. Сердце застучало вдвое быстрее, губы внезапно пересохли и…
Двери лифта распахнулись.
С полдюжины человек смотрели на них, выжидая, выйдут они или останутся. Том отступил в сторону, давая ей выйти первой. Он всегда был джентльменом.
— Пойдем, — сказала Келли, прокладывая дорогу через переполненный вестибюль и приходя в себя. Он ведь почти поцеловал ее! — Я отвезу тебя к поезду. — Когда
Но Том поймал ее руку:
— Я сам доберусь до поезда. Зачем тебе везти меня на Северную станцию, а потом преодолевать обратный путь в больницу, чтобы проведать Бетси?
— О, — вздохнула она. — Нет. Это не играет роли. У меня будет неспокойно на душе, если я сама не посажу тебя в поезд.
— Ну это смешно. Я справлюсь сам. Я же не ребенок.
— А что, если у тебя снова начнется головокружение? — с тревогой спросила Келли. Том рассмеялся.
— Я сяду и подожду, когда оно пройдет. Обещаю, что, когда у меня закружится голова, я не буду бегать по несколько миль сломя голову.
Вдруг выражение его глаз стало мягче. Взяв Келли за талию, Том привлек ее к себе.
— Спасибо, что ты заботишься обо мне, Келли. Мне это очень приятно. Но знаешь что?
Она отрицательно покачала головой, хотя уже и начала догадываться — поскольку Том привлек ее еще ближе, коснувшись ее ногой, потом животом, потом грудью.
— Я прошел хорошую физическую подготовку, — сказал Том, — и вполне способен добраться от больницы до железнодорожной станции и вернуться в Болдуинз-Бридж, даже если у меня и будет немного кружиться голова.
Его лицо в этот момент было всего в нескольких дюймах от ее. Том бросил короткий взгляд на ее губы и в следующее мгновение мягко коснулся их своими губами.
Это можно было истолковать как обычный поцелуй на прощание, но подобных поцелуев в переполненном вестибюле больницы у Келли еще не было.
Прощаясь, не целуют так долго, не прижимаются всем телом — таким мускулистым и вместе с тем таким мягким.
Его губы тоже были мягкими — и на удивление нежными. Так, наверное, пробуют кофе или шоколад — и все, что доставляет удовольствие.
Когда этот поцелуй закончился, Келли с удивлением обнаружила, что тоже испытывает головокружение. Но это не имело значения, поскольку Том продолжал ее крепко держать.
Более крепко, чем держал ее кто-либо.
Том, казалось, забыл, что они стоят посреди толпы. Он смотрел на нее так, словно они были одни. Гэри и ее отцу не понравилось бы столь явное выражение чувств, но Келли нашла такую откровенность восхитительной. Если он целует ее так на публике, что же будет, когда они останутся одни? От этой мысли у нее сильнее забилось сердце.
— Помнишь, ты сказала, что доверяешь мне? — тихо спросил он. — Тогда поверь, что я смогу самостоятельно добраться до Болдуинз-Бридж. Там и увидимся. Поверь, я не забуду о нашем ужине сегодня вечером и не променяю его ни на что в мире.
Он снова поцеловал ее — этот поцелуй лишь мгновение. Но и этого мгновения хватило, чтобы ее сердце дрогнуло, а губы обожгло.
После этого, махнув рукой, он вышел через вращающиеся двери на улицу.
Келли смотрела в окно, как Том подходит к остановке автобуса, отвозившего пассажиров к центру города. Хотя там было много народу, Том резко выделялся на фоне толпы.