Одноклассники smerti
Шрифт:
Спасибо, госпожа Ишутина снизошла и частного врача к себе в коттедж вызвала. И даже вытерпела капельницу, укол, перевязку, а также согласилась на снотворное.
…На доктора Надя и нарвалась, когда прямо из маршрутки позвонила Иринке. Ужасно боялась услышать самое худшее, но тот ее успокоил. Ворчливо сказал, что пуля прошла навылет, сейчас пациентка спит, и на сегодняшний день самая тяжелая ее болезнь — это дурной нрав. У Нади от счастья, что все обошлось, аж слезы потекли, и она робко спросила доктора, нельзя ли прямо сейчас к Иришке подъехать.
— А вы ей кто? — поинтересовался врач.
— Бывшая одноклассница. И подруга, — твердо
— Да приезжайте, — неожиданно разрешил медик. — А то она своими капризами меня извела. Может, хоть вам удастся в нее бульон впихнуть.
…Просить водителя, чтобы прижался к тротуару, явно было бесполезно, и Надя выскочила из маршрутки прямо посреди забитого машинами проспекта Мира. Под возмущенными гудками перебежала на другую сторону.
«Газелька», идущая обратно в сторону области, была восхитительно пуста, да и водитель попался поприличнее — слушал по радио не блатняк, а всего лишь безобидную «Виагру».
Надя снова позвонила начальнице и твердым голосом заявила, что на работу сегодня не придет. Вообще. Начальница, на удивление, сие заявление проглотила гораздо спокойнее, чем предыдущий лепет про обесточенное метро и дикие пробки. Лишь спросила:
— А завтра появишься?
— Вот уж не знаю. Как получится, — буркнула Надя.
Нажала на «отбой» и увидела, что водитель маршрутки в свое зеркальце поглядывает на нее с уважением.
Сейчас, когда страх за Иришку отпустил, Надя снова начала злиться на Полуянова. И он — негодяй, и она — дурочка. Кормит сердечного друга, обстирывает, обхаживает… Да еще и на его автомобиль не претендует. Хотя миллион девчонок, Надя знала, берут у своих машины, ездят на них, долбают их, и мужики ничего, чинят и терпят. А она — святая скромница. Вот и придется сейчас тащиться в Иркин коттедж непонятно на каких перекладных. Позвонить, что ли, Димке? Попросить, чтоб отвез?
Но, подумав, Надя от этой мысли отказалась. Ведь она едет подруге поддержку оказать. Поддержать, успокоить, утешить. Полуянов же мало того, что Ирке незнаком, еще и начнет сейчас со своими журналистскими замашками все вынюхивать, выспрашивать, разведывать. К тому же одноклассница красива и стройна, как лань. Да еще и богачка. Димку к такой подпускать опасно. Ненадежный он тип.
«Да и вообще: с какой стати я должна его о чем-то просить ? – мелькнуло у Надежды. — Водить я тоже еще со школы умею. И права у меня есть. Буду брать, когда понадобится, его «Мазду» — и весь разговор».
…А уж когда добралась до коттеджа — ехать пришлось на двух разных автобусах и потом еще четыре километра топать пешком, — участь Диминого автомобиля была окончательно решена. Она, извините, не Золушка. Будет не на фею надеяться, не просить , а — конфисковывать. И тоже рассекать на тачке, как все вокруг.
…И поселиться лучше так же, как Иришка: на природе, в шаге от леса, с цветеньем клумбы прямо под огромным окном гостиной. Одна беда: в Ирином мире убивают куда чаще, чем в Надином…
Но, с другой стороны, разве не стоит рискнуть за собственный, тщательно постриженный газон? За террасу с видом на водохранилище? За роскошную «бэшку» — пусть и прошитую пулями?
«Какие-то странные у меня мысли…» — охолонила себя Надя.
…Она стояла на террасе с чашечкой кофе в руках. Иришка спала. А Митрофанова наблюдала, как ослепительно-голубое небо сливается со столь
Водохранилище бороздили яхты. К особняку, расположенному наискосок от Ириного, подкатил лакированный «Бентли» в сопровождении джипа с охраной. В доме напротив две роскошные девицы расслаблялись в шезлонгах возле бассейна, за ними, предугадывая малейшее их желание, дежурила горничная в ослепительном переднике.
Даже Наде, всегда далекой от классовой ненависти, от этой картинки стало не по себе. Жируют — будто так и надо. А ведь явно же не честным трудом все заработали. Наверняка воровали. Обманывали. Предавали. Интересно, на скольких владельцев коттеджей уже были совершены покушения? И сколько из них окончилось успешно?
Надя не сомневалась: Ирка тоже перешла кому-то дорогу на своей риелторской работе. И серьезно перешла, раз для нее наняли профессионального киллера . Даже неопытной в сих делах Наде было ясно: четыре пули за несколько секунд — это круто, это очень серьезно. Подругу лишь чудо спасло…
Но какой-то червячок далеко в глубине души все точил и точил. Ленка-то ведь тоже погибла. А теперь еще и Ирину пытались убить. Так, может, причина покушения кроется совсем в другом? В их общем с девчонками далеком прошлом?!
И от этой мысли, хотя солнце и шпарило изо всех сил, Наде стало зябко.
Дима
В редакции, куда Дима прибыл ровно к официальному, в тринадцать ноль-ноль, обеду, его захватила обычная круговерть. Ответсек требовал заголовок к его статье про коробейников в электричках, отдел кадров прицепился с фотографией на новый пропуск, коллега Кирка, ввиду жары почти обнаженная и возбужденная, завлекала его на совместное кофепитие…
Когда он удовлетворил все просьбы и требования и засел наконец в кабинете, уже четыре пробило.
Включил кондиционер, победил искушение снять ботинки с носками, плюхнулся в кресло и забросил ноги на стол. Какие, значитца, будут первоочередные действия?
Хорошо бы, конечно, еще раз с опером повидаться, который дело об убийстве Коренковой ведет. И ее мамашку еще потрясти. И, для комплекта, паре Леночкиных одноклассников, чьи телефоны он уже добыл, стрелки назначить. Но все это терпит. А наипервейшая сейчас задача — умаслить Надьку.
Подруга дулась на него второй день, и давно пора с ней помириться.
Полуянов, конечно, и раньше, в те моменты, когда его целиком захватывала очередная статья, обращал на бессловесную Митрофанову мало внимания. Молча принимал ужины, чистые рубашки и ненавязчивое Надино присутствие рядом. Ел, бездумно пялился в телевизор и даже выслушивал какие-то Надюшкины разглагольствования, а сам неустанно, шестеренки в голове аж скрипели, раздумывал над новой темой.
Но в этот раз, пожалуй, он с уходом в себя переборщил. Ни словом с подругой не перекинется — даже после секса. Правда, сейчас дело не только в том, что голова статьей занята. Благодаря поклепу коренковской мамаши какая-то брезгливость по отношению к сердечной подруге появилась. Надюшка-то, всегда казавшаяся ему чистой девушкой, вроде бы и пила в старших классах, как лошадь, и подругу спаивала, и парня у той отбила… И пусть остальные его свидетели — историк Иван Адамович и учительница Анастасия Арсеньевна — сего факта не подтверждают. И пусть Дима сам понимает, что несчастная мать несправедлива и пристрастна… Но это как в анекдоте: «ложечки нашлись, а осадок остался».