Одноклассники
Шрифт:
Марат продемонстрировал выдержку и не отошел, даже когда «Лексус» окатил его горячей волной, идущей от радиатора. Кирилл остановил машину в нескольких сантиметрах от его живота.
– Вот он, кто меня на трассе в снег повалил, – сказала Вера, нервно тиская рукоятку пистолета.
Марат махнул рукой: мол, выходи. Парни, стоящие с ним рядом, недвусмысленно сунули руки во внутренние карманы курток.
– Пригнись, – сказал Кирилл.
– Ты тоже!
– Делай, что я тебе говорю!!
Он взялся за ручку двери. В тот момент, когда Марат поравнялся с дверью, Кирилл изо всех сил распахнул ее.
Удар отбросил Марата к перилам моста. Срывая машину с места, Кирилл захлопнул дверь, но она успела своей внутренней стороной поймать несколько пуль. Вера вскрикнула и обхватила голову руками. Заднее стекло мгновенно покрылось дырками и сетью трещин. Кирилл кидал машину из стороны в сторону. Она прыгала по выбоинам и буграм, ударялась днищем о камни. Мотор ревел, как раненый зверь. На другом берегу «Лексус» въехал в грязь, его занесло, и он ударился боком о столб электропередачи. Кирилл чувствительно припечатался головой к боковому стеклу.
Раскидывая гравий, машина взлетела по крутому подъему, промчалась мимо вертолетного поля, шлепая пробитым задним колесом, затем свернула на поселковую улицу. Кирилл сбросил скорость и, поглядывая в зеркало заднего вида, повел машину мимо магазинов, пунктов проката и туристских гостиниц.
Он заехал в какой-то тупичок, где отдыхали дорожно-строительные машины, остановился, заглушил мотор и взглянул на Веру.
– Приехали.
Он пытался улыбнуться. – У тебя ухо поцарапано, – сказала Вера.
– Послушай, а зачем он врал про твою грудь?
– Что?! – изумилась вопросу Вера. – Ну, знаешь! Давай поговорим об этом в более подходящей обстановке…
Она вышла из машины.
– А разве такая обстановка будет? – спросил сам себя Кирилл и коснулся пальцами раненого уха.
Они шли по улице, почти ничем не отличаясь от гуляющих горнолыжников. Только ружье Кирилл никак не мог спрятать под безрукавкой, приклад все время норовил выглянуть из-под полы. Вера сильно хромала и мечтала пройтись босиком.
– Что ты на меня так странно смотришь? – спросила она.
– Мне не нравится твой красный костюм… И особенно твои горные ботинки. Тебя за километр видно.
– Мне что, раздеться и голой идти?
– Замерзнешь, – серьезно ответил Кирилл и, взяв девушку за руку, вместе с ней свернул к магазину «Одежда».
Он усадил ее за шторкой в примерочной, а сам пошел вдоль развешанных пальто и курточек. Магазин, судя по разнообразию и оригинальности моделей, ориентировался на скромные запросы местных жителей. Выставленная на продажу зимняя одежда в основном предназначалась для женщин преклонного возраста. Понимая, что здесь вряд ли удастся осчастливить девушку модным прикидом, Кирилл в нерешительности остановился у манекена, одетого в ядовито-зеленое пальтишко с воротником из меха мокрой кошки. «Ну и что? – подумал Кирилл. – Главное, чтобы было тепло и неприметно».
Он снял с вешалки пальто, в обувном отделе выбрал страшненькие ботиночки на резиновой подошве «прощай, молодость!» да еще купил шерстяной платок в розах. Когда Кирилл занес все это в примерочную, у Веры сначала округлились глаза, а затем она стала хохотать. «Надо же, какая привереда!» – думал Кирилл, заслоняя своей широкой спиной куцую шторку, за которой раздевалась Вера.
Когда она вышла, настал его черед хохотать. Только продавщицы, переглядываясь, не могли понять, в чем, собственно, заключается юмор.
Они упаковали горные ботинки и комбез в большой полиэтиленовый мешок и вышли на улицу. Вера, вытирая слезы, взяла Кирилла под руку.
– Все подумают, – всхлипывая, произнесла Вера, – что идет сын с престарелой мамой.
– А зачем ты платок по-старушечьи повязала?
– Да его хоть на ногу повяжи, все равно лучше не будет.
Не успев отвыкнуть от тяжелых горных ботинок, она спотыкалась. Длинные полы пальто путались в ее ногах. Воротник, мгновенно намокнув от тяжелых снежинок, ощетинился тонкими иголками. Словом, выглядела Вера потрясающе.
– Ну что, проводить тебя к брату Ване? – спросил Кирилл.
– Нет, – ответила Вера. Она остановилась, встала перед Кириллом и погладила его по плечу.
– Спасибо тебе, – произнесла она и поцеловала его в щеку. Ее глаза повлажнели.
– Завтра ты работаешь?
Вера отрицательно покачала головой.
– Значит, обслуживать меня будет другая официантка? И вечером я пойду провожать ее домой?
Она пожала плечами, опустила глаза. Лучше бы не опускала – на щеку тотчас скатилась слеза.
– Я буду тебя вспоминать, – признался Кирилл.
– Ты будешь меня ненавидеть, – без тени сомнения ответила Вера.
Кирилл уже сгорал от любопытства и нежности.
– Но почему? – Он прислонил ружье к стволу дерева, взял ее лицо в ладони и приподнял, чтобы заглянуть в глаза. – За что я должен тебя ненавидеть?
– Узнаешь…
– Ну, солнышко! – возмутился Кирилл. – Ты окутала себя таким туманом тайн и загадок, что я просто не в силах расстаться с тобой.
Словно испугавшись, что Кирилл схватит ее в охапку и не отпустит, Вера отрицательно покачала головой и отошла на шаг. И вдруг Кирилл увидел, как по тротуару в его сторону бодрой походкой идет Андрей Вешний. Кирилл узнал его сразу. Одноклассник мало изменился за минувшие пятнадцать лет – тот же рост, светлые кудрявые волосы, узкое лицо, водянистые глаза. Не замечая Кирилла, Вешний прошел мимо.
– Эй! – обрадованно воскликнул Кирилл. – Здороваться надо!
Вешний на мгновение обернулся, но не остановился, хотя Кирилл готов был поклясться, что Андрей его узнал.
Догнав одноклассника, Кирилл схватил его за плечо. Шмыгая крупным красным носом, Вешний повернулся и как-то странно взглянул на Кирилла, словно хотел спросить: «А ты уверен, что я в самом деле Андрей Вешний?»
– А, это ты! – безрадостным голосом произнес он и кинул взгляд на Веру.
Он ежился от холода в какой-то легкомысленной курточке. Из кармана торчала связка бананов.