Однополчане
Шрифт:
– И правильно, нужно кончать с этой сволочью, - сказал Иозеф.
– Этого не может быть, - прошептал Томас.
Он побледнел.
– Ведь они не виноваты, - пролепетал он.
– Большевики всегда виноваты, - сказал Иозеф.
Его взгляд упал на Томаса.
– А что, тебе их жалко?
– спросил Иозеф.
Томас молча покачал головой. Он чувствовал, какая все это ложь.
– Дружище, - сказал Иозеф, - дружище, тебе жалко этих русских? Да ведь это сброд, это клопы, которых надо давить!
Он
– Я сам вызвался их повесить, - сказал он.
– Вешать - это искусство. Карл умеет, он нас научит.
Быть палачом - почетная обязанность, как сказал Геринг. Нужно всему научиться. Я их повешу.
Да, я их повешу, я, да, я.
Он посмотрел на Томаса.
– Ну что?
– спросил он.
– Уйди, уйди отсюда, - сказал Томас. Его глаза застлало пеленой, синей пеленой.
Иозеф рассмеялся и ушел.
– Это убийство, да, это убийство, а ты убийца!
– крикнул Томас.
Он видел, как они устанавливают виселицу.
– Ты убийца, - повторил он.
Вдруг он увидел, что у солдат, стоявших возле виселицы, выросли звериные головы и заслонили человеческие лица: волки, гиены, свиньи. Совершенно отчетливо увидел он, как их лица побелели и распух"
ли, рты вытянулись, превратившись в чавкающие пасти, носы - в хоботы, глаза, заплывшие жиром, стали маленькими и налились кровью, а лбы исчезли, становясь все более покатыми, и он уже ничего не видел, кроме ощетинившейся пустоты. Только у двух девочек - это он видел - оставались человеческие лица, по-крестьянски красивые и чистые.
Он содрогнулся: а что таится в нем? Посмотрел на себя. Он был хуже всех. Ведь другие ничего не знали. А он знал.
Томас кинулся к майору.
– Что вам нужно именно сейчас, перед исполнением приговора?
– сердито спросил адъютант.
– С господином майором сейчас нельзя разговаривать, потом!
– Речь идет об убийстве, нужно предотвратить убийство, - сказал Томас.
Голос его срывался.
– Что, какое убийство?
– спросил адъютант.
– Так точно, убийство, - повторил Томас.
Адъютант впустил его.
Когда Томас вошел в комнату майора, все поплыло у него перед глазами, все покрылось туманом.
Виднелось что-то черное, вероятно, это был майор.
– Старший стрелок П. докладывает - две русские девочки не виноваты! Я убил дочь господина майора!
– сказал Томас.
– Что?
– заревел майор.
– Что?
Он схватил Томаса за плечо, встряхнул его и зарычал:
– Вы опять нализались, парень, опять! Вы свинья, вы с ума спятили, свинья!
Томас пытался всмотреться, но ничего не увидел.
Он бормотал:
– Господин майор, я говорю правду, я...
– Адъютант!
– крикнул майор.
Хлопнула дверь, в комнате стало одним голосом
– Парень напился до потери сознания! Арестуйте его!
– кричал майор.
– Я не пьян, - сказал Томас твердым голосом, - я не пьян, клянусь вам...
Теперь туман перед глазами рассеялся. Он видел все совершенно отчетливо. Перед ним стоял майор, хрипя, содрогаясь всем телом, точно разъяренная глыба, руки сжаты в кулаки, а кулаки готовы в бешеном гневе разбить лицо стоящего перед ним старшего стрелка. "Он мне не верит, думал Томас, - что мне делать?!"
– Уберите его!
– приказал майор.
– Слушаюсь!
– сказал адъютант.
В дверь постучали. Вошел Иозеф.
– Докладываю господину майору: все готово для экзекуции.
– Хорошо, я иду, - сказал майор.
– Нет!
– закричал Томас.
– Нет, их нельзя убивать!
– Он с ума спятил, господин майор, - сказал Иозеф.
– Это ведь ваш приятель, да?
– спросил майор.
– Господин майор, выслушайте меня, - простонал Томас.
Он подошел к двери.
– Господин майор, выслушайте меня.
– Бедный парень свихнулся, - сказал Иозеф, - ему нужно надеть смирительную рубашку.
– Ну, довольно, - заявил майор, - уведите его
прочь.
– Я прошу, господин майор, освидетельствуйте меня, я не сумасшедший, я не пьяный, а в здравом рассудке!
– воскликнул Томас.
Тогда Иозеф сказал:
– Есть предложение, господин майор. Пусть поклянется своей честью, что говорит правду, будто он убийца.
– Это еще что такое?
– спросил майор, но потом добавил: - Ладно. Можете вы поклясться, что говорите правду, старший стрелок?
– Этого я не могу, - пролепетал Томас.
Адъютант рассмеялся.
– Вон!
– закричал майор.
– Теперь уж хватит!
– Ты убил, ты!
– кричал Томас, показывая пальцем на Иозефа.
Тот рассмеялся.
– Говорю вам, он спятил, господин майор! Напился до белой горячки, а увидел убитую - и вовсе рехнулся. Он сумасшедший.
– Уберите его отсюда!
– приказал майор.
– Я не уйду, пока вы меня не выслушаете!
– настаивал Томас.
– Бунтовать? Свяжите его!
– сказал майор.
– Слушаюсь!
– ответил Иозеф.
Он с размаху ударил Томаса кулаком в висок, как в тот раз. Томас пошатнулся, но еще продолжал стоять.
– Дайте ему как следует!
– кричал майор.
Иозеф еще раз ударил Томаса. Томас увидел красивое юношеское лицо Иозефа: ах, эта свиная морда... Потом в голове у него помутилось, он упал.
– Пошли, пошли, - сказал майор.
– Нельзя заставлять их так долго ждать в последние минуты.
Ведь мы не варвары.
В дверях он еще раз обернулся и сказал: