Одуванчик в тёмном саду
Шрифт:
Я с первого раза догадалась, какую именно хвостатую пожаловал ему Властелин со своего плеча. Осиротил светлый гарем, понимаешь, сразу на трех главных стерв. Собственно, в честь этого события сегодня бал и проходит здесь — между бассейнами и фонтанами. Отдают дочь морского короля за сына песчаного султана. Нет, Виланд все же затейник — явно задался целью впихнуть невпихуемое, в смысле, так перемешать расы, чтобы они сами запутались, кто кого и за что должен ненавидеть.
Ноги потихоньку начали уставать, я уже гадала, скоро ли конец, когда ко мне снова подошел Виланд.
— Традиционный
Эх, когда Повелитель мира при всем честном народе нежно целует тебе руку, поневоле почувствуешь себя принцессой. Даже если коронованный клоун уже откровенно стебется:
— Люблю участвовать в создании новых традиций! — интересно, как ему удается произносить настолько пафосные речи с серьезным лицом, если ментально он ржет, как конь? — Возможно, леди, этот танец из тех, о которых слагают баллады, и их будут петь менестрели, прославляя в веках вашу красоту.
— Я сочту за честь, мой Повелитель! — патетично согласилась я и мысленно добавила: — Тебе бы торговлей заняться, продавал бы камни гномам или дрова дриадам.
— Я примерно этим и занимаюсь, на самом деле, — фыркнул Виланд, но развивать тему не стал. Заиграла музыка, только между жемчужными струями фонтанов на этот раз кружились всего две пары танцующих. Мы с Повелителем и Илуватор с Клариссой.
Ой, нет! Уже три пары! Мэриэль… и тот самый зеленый-рогатый… во дает! А мармеладного лорда она куда… Ага. Угу. То-то у него физиономия такая перекошенная, видимо, далеко послала.
— Илуватор не смог отказать матери, сама понимаешь. Когда женщина, ради общения с мужчиной, готова отказаться от титула Первой Леди рода, это очень серьезно.
— Да… — согласилась я и через секунду забыла и о леди, и о лордах, и вообще обо всех.
Пропади они пропадом! Это мой мужчина! А кареглазую брюнетку, ту самую, я сегодня на балу не видела…
Виланд, словно почувствовав мой настрой, притянул и поцеловал в губы, пользуясь тем, что от зрителей нас скрыли рассыпающиеся радугой струи одного из фонтанов. Мы оба замерли, жадно целуясь, всего на мгновение, заполненное звенящей тишиной, а потом танец увлек нас дальше.
— К черту эту конспирацию! Ты моя… Моя женщина, и плевать на них всех! Пусть завидуют!
И я счастливо засмеялась, напрочь игнорируя отчетливую угрозу, которой на меня повеяло от внезапно появившейся из ниоткуда брюнетки. Тамиша стояла среди гостей и смотрела… смотрела… а мне было все равно.
Даже когда Виланд ее тоже заметил, нахмурился и пронзил таким взглядом, что нарушительница спокойствия словно вылиняла и мгновенно испарилась, я не заострила на этом внимания. Есть она, нет ее… какая мне разница? Это — МОЙ мужчина. Он сделал выбор.
Музыка стихла, в тишине Виланд отчетливо выдохнул, демонстративно поцеловал меня в шею, интимно, почти вызывающе, куснул за мочку, потом за заостренный кончик уха, потом снова в губы… отстранился, улыбнулся и позвал:
— Лорд Илуватарион, я жду вас в
Я и опомниться не успела, как оказалась в саду, на полдороге к дому. Шустрый гебешник, словно на лету, подхватил меня под руку и с такой скоростью утащил с мероприятия, что я даже не попрощалась ни с кем.
— Никаких расследований, никаких диверсий, никаких прогулок, запереться и спать. Без вечерних посиделок, чая на террасе и обсуждения местных сплетен! Завтра душу отведете. Я понятно объясняю?!
— Угу, и очень грозно, — согласилась я. — Есть, мон женераль, в смысле, командир. Я все понимаю. Побереги его и поберегись сам, а я буду сидеть тихо, как мышь под веником. Только еще один момент, вдруг это важно. Мне кажется, что в день, когда пытались похитить Виланда, в гареме была какая-то посторонняя арахнидка. Взрослая, со спины очень похожая на аррграу Рраушшану. Только волосы не седые.
— Откуда тебе это известно? — Илуватор так резко остановился, что я чуть не упала, но он удержал меня. Эльф подобрался и весь как-то ощетинился, словно ищейка, напавшая на след.
— Женские посиделки и бабские сплетни, — я коротко и сжато пересказала все, что принесла на хвосте сорока-Лиидия. И озвучила собственные выводы:
— Таких совпадений не бывает. Вряд ли почтенная пожилая аррграу оправилась от ментального удара быстрее, чем обученные воины, вряд ли она умеет быть в двух местах одновременно, а уж исчезнувшая седина…
— Как зовут девушку, которая видела раздвоившуюся аррграу Рраушшану?
— Гайлисса. Она была ближайшей соседкой Лиидии.
Илуватора чуть не подбрасывало на месте от нетерпения, но он только сжал зубы и ускорил шаги — теперь мы почти бежали. Ответственный у меня братец, сказано доставить до дома — тащит, несмотря даже на то, что готов на крыльях лететь с важной новостью.
Мое зеленое крылечко уже виднелось сквозь густую листву, когда мы наткнулись на развеселую парочку.
Арахниды стояли на тропинке лицом к лицу, практически не двигались, лишь выражение каменных физиономий иногда менялось, так, слегка, оттеночно. Ррашшард держал большую корзину, накрытую тканью, как последний оплот и стенку между собой и паучихой, Ришшика соблазнительно дышала открытым декольте и гипнотизировала “добычу”.
Эта парочка так увлеклась друг другом, что даже наше появление они не сразу заметили. А когда мы подобрались вплотную, Ррашшард дернулся и "подобрал" лапки, после чего с некоторым облегчением уставился на эльфа, при этом настороженно косясь в сторону своей дамы.
Ситуация, как я поняла, была из разряда “и хочется, и колется”. Така-ая красивая Ришшика, вся из себя с волосатыми лапками, крепким панцирем и шикарным декольте… и явно паукожадными намерениями. Угу, “поймать и воспитать”. Пойматься Ррашшард был вроде как не против, а вот воспитываться не горел желанием. Поэтому, подчиняясь инстинкту самосохранения, он даже корзинку переложил так, чтобы отгородиться ею от слишком хищной “воспитательницы”.