Оффсайд
Шрифт:
– Мне три периода придется кувыркаться в воротах, чтобы не пропустить ни одной шайбы, – заявил Тай. – Пока один из вас, идиотов, забьет гол, обеспечив нам победу.
– Ладно, – вздохнул я. – Можем повысить ставку. Ни одного гола у противников и три или более шайбы в нашу пользу. По крайней мере, одну из них точно забьет Уорд.
– Раз плюнуть. Да хоть с завязанными глазами и вверх ногами. – Даллас отпил холодной воды из своего стакана. – Давай сойдемся на двух моих шайбах.
Он только упрощал мне задачу.
– К черту ваше пари, – проворчал Тайлер. – Ему всего-то нужно будет два
Как всегда, он слишком драматизировал. Попыток ударить по нашим воротам этим вечером будет только полсотни, если не меньше. Но вратари никогда не славились собранностью. Они страдали своим собственным видом безумия. Это помогало им избавиться от разочарования после первого пропущенного гола и сразу же вернуться к игре. От вратарей требовался особенный уровень эмоциональной подготовки.
– Что такое? – ухмыльнулся Даллас, подначивая его. – Боишься, что не получится?
– Конечно, получится, – усмехнулся Тай. – Все я сделаю.
К слабостям Тайлера также относилась чрезмерная гордость, из-за чего им было легко манипулировать.
– Я слышал, что «Бульдоги» продули предсезонные матчи, – добавил Даллас. – Так что будет просто.
Знай я, что пари так легко выиграть, придумал бы что-нибудь посложнее.
Уже через три минуты после начала матча вратарь «Бульдогов» не сумел отразить удар Уорда, и шайба пролетела прямо между его ног. Как будто он прикорнул, опершись на клюшку. И все для них пошло прахом. Только за первый период они заработали несколько глупых пенальти – за подножки, подсечки, удары клюшкой и даже за слишком большое количество игроков на льду – потому что «Бульдоги», видимо, не только забыли, как кататься на коньках, но и как считать.
Когда пришло время второго периода, мы пребывали в приподнятом настроении. «Бульдоги», тем временем, получали под зад.
Я видел, как залп Далласа едва не попал в сетку, но ударился о стойку и отскочил в угол. Один из защитников «Бульдогов», Дерек Джеймс, опередил нас и завладел шайбой, но, растерявшись, застыл на месте. Я откатился назад, к воротам, в то время как другой крайний нападающий атаковал. Вместо того, чтобы подождать, пока остальные так же, как мы, выстроятся в линию, Дерек запаниковал и сделал пас одному из своей команды. Удар прошел мимо цели, и я перехватил шайбу прямо перед воротами. Одно движение запястьем – и раздался сигнал, оповещающий о голе.
Чудесно.
Подняв в воздух сжатый кулак, я откатился в сторону и запрыгнул на скамейку запасных.
– Вот это гол, – рассмеялся Даллас, похлопав меня по спине. – Но ты только что подписал себе приговор.
Не прошло и двух минут второго периода, как счет стал 3:0 в нашу пользу… как мы и договаривались. Возможно, я слишком занизил планку. Но я не ожидал, что «Бульдоги» так упростят нам задачу.
Их первая линия атаки бесцельно каталась из стороны в сторону, будто им нужна была гребаная карта, чтобы найти дорогу к воротам. Моррисону тоже не помешал бы компас.
Да, у их командной машины не просто отвалилось колесо, она была в огне.
Просто великолепно.
– Тайлеру все еще нужно не пропустить ни одной шайбы, –
Может, «Бульдоги» вытащат головы из задниц и забьют хотя бы один гол, избавив меня от необходимости идти в дурацкий ночной клуб. Подождите-ка… Что за бред? Я возненавидел себя за одну мысль о пропущенной шайбе. Чем позорнее будет поражение «Бульдогов», тем лучше.
– Да ладно. Ты Тайлера вообще видел? – Даллас мотнул подбородком в сторону наших ворот. – Он сегодня как кирпичная стена.
– Еще посмотрим.
– Пора тебе начать думать, что надеть и какую укладку сделать, – отозвался он. – Потому что ты идешь с нами.
Да что б всем пусто было. Я стал жертвой собственного успеха.
– Ладно. – Я наклонился, чтобы схватить свою бутылку с водой. – Играй по-крупному или проваливай со льда. Если и проиграю это глупое пари, мы хотя бы разгромим их.
Глава 3
Черта с два ты поедешь домой
Когда прозвучал звуковой сигнал, а ярко-красные цифры на табло сменились, по толпе пронеслись одобрительные возгласы. К моему большому разочарованию, «Соколы» вели: четыре – ноль.
От матча на территории Бойда и так не стоило ждать ничего хорошего, но в этот раз нам откровенно надирали задницу.
Наш вратарь Эдди Мендес швырнул клюшку и разразился потоком красочных ругательств, которые эхом разнеслись по всей арене. Я задержала дыхание, опасаясь, что тренер Браун удалит его, но Эдди все же остался на поле. Мой брат Дерек, качая головой, снял свои бело-голубые перчатки и покатился к скамейке запасных. Он злился на себя из-за неудачной игры в обороне, а не на Мендеса, который пропустил шайбу.
А рядом с воротами Чейз Картер – левый крайний нападающий «Соколов» – победно взмахнул кулаком и скользнул на скамейку запасных, чтобы дать пять товарищам по команде и, как всегда, позлорадствовать над проигравшими. Меня охватило раздражение.
– Терпеть его не могу, – пробурчала я.
– Я тоже, – кивнула Амелия. – На катке нет игрока хуже него.
Другие игроки, хорошие или плохие, не выводили меня из себя, как Картер. Он был воплощением несносности. Дерзость в малиновом джерси.
Самодовольство на коньках.
Он, сильный нападающий первого или второго звена, играл хорошо, но мастерство на льду не оправдывало его раздутого самомнения. К тому же, он был известен тем, что бросался в соперников оскорблениями, которые нередко приводили к потасовкам во время матчей. Как раз из-за такой инициированной им стычки мы заработали пенальти, а «Соколы», играя в большинстве, забили гол.
Чейз Картер был не только дерзким, но и чертовски изворотливым.
В конце прошлого весеннего чемпионата Картер и Дерек столкнулись лбами во втором периоде матча. Несмотря на явное подстрекательство первого, именно моего брата удалили с поля за нарушение правил, в то время как Картеру все сошло с рук. Это дорого обошлось команде, которая к тому времени уже потеряла нескольких защитников из-за травм. В итоге мы проиграли с разницей в одно очко и так и не вышли в плей-офф. Дерек все еще злился на Картера. Как и я.