Офисный магнат
Шрифт:
– Девушка принята на работу, можешь не утруждать себя собеседованиями, – скользнув по прибывшей презрительным взглядом, без приветствия отчеканил Виктор.
– Что значит «принята»?! – возмущенно передернула плечами прибывшая. – А ничего, что она пришла по моему запросу и будет помогать мне с дизайнерскими проектами?
– Она станет моей ассистенткой. Найди для проектов кого-нибудь другого. – Голос Виктора резал воздух нотками враждебности, и внутри у меня всё сжалось. Его глаза сверкнули презрением. – Надо раньше вставать по утрам и не опаздывать на запланированные мероприятия. Кто рано встает, тому Бог подает. Знаешь такую поговорку?
– Сволочь! –
Я замерла на своем месте и растерянно прижимала к груди папку. Ассистенткой? Я стану его ассистенткой? Что такое ассистентка? Подавать кофе и отвечать на звонки? Разве для этого я четыре года училась в престижном университете?
Виктор посмотрел на меня, и его взгляд потеплел.
– Извините мою сестру, Таша. Она не всегда бывает корректна. Вера все вам расскажет и проводит в отдел кадров.
– Что значит «быть вашей ассистенткой»? – хрипло спросила я. – Я нуждаюсь в вакансии дизайнера…
– В вашем случае образование дизайнера обязательно. Мы занимаемся отделкой помещений.
– Но ведь… ассистентка – это совсем не то, на что я рассчитывала.
– Вам понравится, поверьте.
Его дыхание ощущалось совсем рядом. Ледяной аромат, заползающий под кожу и мешающий ясно мыслить. Нехорошее чувство, что я встреваю во что-то неправильное. О, да! Внутри меня бурлил целый коктейль ощущений, как будто среди окружающей роскоши стены намазаны дегтем и надо поскорее бежать прочь.
«Стоп, а как же деньги? – судорожно размышляла я. – Сто пятьдесят тысяч помогут маме справиться с кредитом на обучение, и мы сможем спокойно выплачивать заем на расширение магазина».
– Вера! – не дожидаясь моего ответа, громко позвал Виктор.
В дверь заглянула исполнительная блондинка в черном костюме.
– Отведите Ташу в отдел кадров. После того как она оформится на работу, пусть вернется сюда. И пригласите стилиста. Кажется, я нашел свою идеальную ассистентку.
Я сглотнула, но даже не успела пикнуть – Вера улыбнулась и поманила меня за собой.
– Знаете, вам очень повезло, – тихо проговорила она, когда мы шли в отдел кадров. – Я бы никогда в жизни не сказала вам ничего подобного, но вы кажетесь мне приятной и открытой. А Евгения Котлярова, она… очень грубый и бестактный человек. Она жутко избалована своим отцом, и ей ничего не стоит уничтожить морально любого сотрудника. Вернее, она очень любит уничтожать хороших людей. Из той гвардии, которая считает, что ей можно все: ломать, швырять, покупать. Прежде чем перейти к Виктору, я работала у нее секретарем несколько месяцев. Это было самое жуткое испытание в моей жизни!
– Но дизайнер все же она, верно? – обреченно поинтересовалась я.
– Она. Только вас она бы сломала за неделю, как очередную игрушку.
– Но я не хочу быть ассистентом.
– Виктор хороший управленец. Попробуйте поработать с ним. Уверена, вам понравится.
«Сто пятьдесят тысяч!» – напомнила я себе и поспешила следом за доброй Верой.
Глава 5. Виктор
Двери в приемную захлопнулись. Вальяжно усмехнувшись, Виктор Янковский вернулся к своей утренней чашке кофе. Увы, кофе безнадежно остыл. Но зато Виктор успел увести из-под носа у ненавистной двоюродной сестры чудесную ассистентку. Конечно, та раздражена: это ей требовался помощник в отдел дизайна интерьеров.
«Может, Женя научится вовремя просыпаться?» – презрительно ухмыльнулся Виктор.
Евгения была внебрачной дочерью его родного дяди, ставшего опекуном Виктора после смерти матери. Дядя слишком долго ее сторонился и признал только по исполнении шестнадцати лет, после тщательной процедуры сравнения ДНК. С того самого дня Женю Котлярову забрали из приюта и поселили под одной крышей с Виктором, в роскошном особняке Анатолия Янковского.
Власть и деньги не всем идут на пользу. Его сестре они точно повредили мозг. Только идиотка с поврежденным мозгом может потребовать от соискательницы кроме диплома и порядочности такую глупость, как невинность. Виктор сначала не мог понять, для чего сестре невинная помощница по созданию интерьеров. Нехорошая догадка пришла совершенно неожиданно накануне, когда он в одиночестве ужинал в принадлежащем Янковским роскошном ресторане. Догадка пронзила его сердце, и Виктор едва не поперхнулся куском мраморной говядины.
Евгения тянулась к себе подобным, являясь мужененавистницей в прямом смысле этого слова. Свою последнюю любовницу она посадила на наркотики, и от съехавшей с катушек лесбиянки едва удалось избавиться. Дядя позаботился, чтобы любовницу Евгении заперли в клинике для наркоманов без права возвращения в город. Дядя думал, что так ограждает свою единственную дочь от посягательств. Куда там! Женя выждала пару месяцев и теперь жаждала новую жертву.
«Видимо, на этот раз ее мозг настолько повредился, что она пожелала развратить свою подчиненную», – отхлебывая холодный кофе, размышлял Виктор. Ему бы и дела никакого не было до лесбийских наклонностей сестры, если бы девушка, пришедшая на собеседование на десять минут раньше не оказалась такой хорошенькой. Большие мечтательные глаза, сочные губы, волосы цвета спелой корицы, с трудом собранные в прическу и вызывающие желание освободить их от плена жесткой заколки и распустить по плечам.
Теперь он пожалел, что уступил капризу сестры и отправил запрос на подходящего сотрудника нужным людям. Девушка оказалась не просто хорошенькой. Рыжие кудряшки и огромные мечтательные глаза напомнили ему кое-что из прошлого. Они напомнили ему мать – единственную женщину, которую он боготворил до сих пор. Мечтательная, нежная, мама обожала рисовать картины и учила этому Виктора. Он потерял маму в тринадцать лет. Боль от потери Виктор похоронил глубоко внутри и никогда не показывал, но она оживала каждое Рождество и каждую Пасху, покалывая воспоминаниями о счастливом детстве. После смерти мамы праздники потеряли для него свое очарование. Они стали днями траура.
Виктору не хотелось, чтобы девушка, так напомнившая мать, стала игрушкой в руках Евгении. Если она действительно сохранила свою чистую душу, ей не место рядом с этой истеричкой со странными наклонностями. Он не нуждался в ассистентке – Вера отлично справлялась с работой, но отпустить восвояси ту, которая внезапно оживила его воспоминания, он не мог. Ведь после смерти мамы в его жизни было мало хорошего.
Его дядя Анатолий Янковский слыл человеком жестоким и беспощадным, но наследники имели для него значение. Родного сына он не получил, поэтому все привилегии наследника достались племяннику. Виктор рос под его надзором, и у него не спрашивали, чего он хочет на самом деле. Рисовать ему запретили, заменив это бесполезное, по мнению дяди, увлечение спортивными секциями и занятиями по экономике, и Виктору, сломленному потерей самого дорогого на свете человека, не оставалось ничего другого, кроме как смириться.