Офсайд
Шрифт:
– Конечно, – кивнул ему.
Я знал, что на самом деле он никогда не вернется к обсуждению комендантского часа. Для меня никогда не устанавливались какие-то настоящие правила, во всяком случае не такого рода. Играть в футбол – это было единственным настоящим требованием ко мне.
Он прошел в комнату и сел рядом со мной. Я постарался не вздрогнуть.
– Я больше так не сделаю, сын, – тихо сказал он. – Я просто… слишком много выпил. Ты же знаешь, каково это… в этот день.
– Знаю, – ответил я, не глядя на него и сфокусировав
– Хотя ты суровый малый, – сказал он. – Так… ты в порядке, да?
– Конечно, пап, – повторил я. – Я в порядке.
– Хороший мальчик. – Он похлопал меня по спине и встал. Я не дышал, пока он не вышел из комнаты, и я не запер за ним дверь, после чего забрался в кровать, стараясь не сильно задеть левый бок. Во сяком случае резкая боль перешла в тупую. Когда я провалился в то состояние разума, когда ты не совсем бодрствуешь, но и не совсем спишь, мой мозг восстановил события дня. Я замедлил картинки сегодняшнего утра, некоторое время упиваясь воспоминаниями, а затем постарался не обращать внимания на остаток дня, когда он проносился у меня в мозгу.
На следующий день в школе было… ужасно.
Все началось хорошо: я встал и отправился на пробежку. Мой темп был отстойным, из-за того, что бок чертовски болел, но папа на это ничего не сказал. Я собрал вещи, накинул джерси и отправился в школу.
Пока все идет хорошо.
Как только я вылез из джипа, начались комментарии.
– Эй, Мэлоун! – Ко мне подошел кто-то из старшеклассников и протянул руку для «дай пять». – Хорошая работа!
– Спасибо, – ответил я, не имея представления, о чем он. В прошлую пятницу я играл посредственно.
– Ты крут, чувак! – хлопнул меня по спине другой парень, зайдя в здание школы. Я встряхнул головой и направился на урок.
Внимание ко мне продолжалось все утро. Разные ребята регулярно обращались и бросали фразы с поздравлениями. Они обычно просто пробегали мимо, народ старался вовремя попасть в свой класс или еще куда, так что до ланча я так и не смог выяснить, что за хрень происходила.
– Святое дерьмо, к нам пожаловал сам король-любовник! – Проходя мимо, Мика ударил меня в плечо.
– Какого хрена, Клосав?
– Это все ты, мужик! – он заржал и плюхнулся на соседний стул. – У тебя, должно быть, яйца размером с Техас!
– Ты собираешься сказать, о чем на хрен ты вообще говоришь? – спросил я. – Или мне сначала выбить из тебя все дерьмо?
Клосав рассмеялся.
– Я говорю о тебе, чувак! – завопил он. – Кто же еще провел выходные трахая дочку шерифа в его отсутствие? К тому же в доме самого шерифа! Припарковал свой джип прямо перед домом? Ни хрена себе!
О, нет.
О, блядь, нет.
– Кто блядь сказал тебе это?
– Клинт, – пожал плечами Мика. – Он сказал, что ты трахал ее всю ночь, пока ее отца не было в городе. Сказал, что видел, как
– В этом нет никакого гребаного смысла, – ответил ему, в то время как моя голова шла кругом. Я совершенно забыл о Клинте, но когда вспомнил, как должно быть, выглядел выходя утром из дома Николь: рубашка расстегнута, туфли в руках – я точно знал, о чем он подумал.
И, ясное дело, растрепал всем.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
– Ты должен мне все рассказать, – заговорщицки наклонился Клосав. – Ты трахал ее в постели шерифа? Потому что если ты сделала это… твою ж мать!
Слышала ли Румпель что-нибудь из этого?
Вот дерьмо! Как она могла не услышать этого?
– И ты провел там все гребанные выходные? Потому что Пол сказал, что видел там твою машину в субботу, а Клинт видел тебя…
Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
Блядь, блядь, блядь.
Что мне делать?
Я пробежал взглядом по всему кафетерию, но нигде не увидел Николь, однако заметил Хизер Лоунс.
– Эй, Хизер, – окликнул я и подскочил со стула, оставив Мику по-прежнему болтать. Она остановилась и обернулась, хотя выражение лица не было дружелюбным.
– Что? – спросила она, еще менее дружелюбным тоном.
– Ты видела Николь?
Она сузила глаза.
– Она уехала, – наконец сказала Хизер.
– Уехала? Что значит уехала?
– Уехала из школы, – ответила Хизер. – Наверно, поехала домой. После того как сегодня утром на нее буквально набросились порядка пятнадцати парней, и узнав причину этого, она уехала.
– Дерьмо.
– Она не такая, – быстро сказала Хизер. – А благодаря тебе, все думают, что такая.
Она развернулась и удалилась, а Мика подошел ко мне сзади.
– Так, раз Николь теперь снова в свободном розыгрыше, я подумал пригласить ее…
Мой кулак врезался в его лицо прежде, чем он успел закончить предложение. Он грохнулся на пол.
– Руки ПРОЧЬ! – заорал я на него. – Не смей блядь трогать ее, ты, кусок дерьма!
Как только я закончил выбивать из него дерьмо, мне нужно было найти Николь.
Я объездил весь гребаный город, стараясь найти ее, но безрезультатно. Где она могла бы спрятать такую уродскую машину? Колымага явно снова была на ходу, так как больше не стояла на ее подъездной дорожке, значит Николь должна была быть где-то на ней.
Решив, что, в итоге она вернется домой, я припарковался и сел на крыльце. Все события прошедших дней стали прокручиваться у меня в голове. Что я мог бы сделать? Даже если бы я остановил Клинта и пригрозил ему, кто-то другой уже явно видел мою машину у ее дома в субботу. Мне следовало подумать об этом, когда она привезла меня к себе. Мне просто следовало сказать ей, чтобы она отвезла меня домой.