Офсайд
Шрифт:
– Я буду импровизировать, – сказал я. – Как на счет небольшой помощи?
– Мне, наверно, следует заниматься своей домашкой, пока ты будешь тренироваться.
– Значит, ты придешь посмотреть на мою тренировку? – Я не смог сдержать ухмылки, схватил горсть картошки фри и прожевал.
– Тебе нравится это, не так ли? – обвинила она.
– Картошка фри?
– Мысль, что я буду наблюдать за твоей тренировкой.
Я пожал плечами.
– Да.
– Почему?
– Потому что ты будешь смотреть на меня, – сказал
– Хочешь, чтобы я на тебя смотрела?
– Я хочу, чтобы все на меня смотрели, – ответил я. – Это вроде как связано со статусом.
– Так ты тащишься от внимания?
– Довольно сильно. – Я запихнул в рот еще фри – она была чертовски вкусной – и вытер губы салфеткой. Николь ела свою маленькими порциями, разрывая каждую пополам прежде чем опустить в кетчуп.
– По крайней мере, ты признаешь это, – сказала Николь, откинувшись на спинку стула и допивая напиток. – Ладно, если это вообще считается, мы сейчас были на свидании. Полагаю, это означает, что мы встречаемся.
– Да, встречаемся, – сказал я с улыбкой, – и завтра все узнают, что ты – моя.
Николь закатила глаза.
– Я принадлежу себе, придурок. – Она покачала головой, но тоже улыбнулась.
Возможно, Шекспир бы счел нас «посватавшимися проездом»46, но, по крайней мере, у нас было нечто вроде совместного плана. Как бы то ни было, я думал, что будет легко убедить учащихся нашей школы увидеть в нас пару.
Но как я собирался сделать так, чтобы разговоры об этом не дошли до моего отца?
Глава десятая
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
После того как я подвез Николь, мой мозг начал активно обдумывать своего рода объяснение, которое бы папа принял. Очевидно, что я не мог, как Николь, рассказать своему правду – это было бы просто глупо. Мне нужна была правдоподобная причина, чтобы, видя ее рядом со мной, он не срывался. Насколько я мог судить, был лишь один реальный вариант.
Когда я вернулся домой, папиной машины еще не было на подъездной дорожке, и это было хорошо. Я сделал домашку, потягал немного гантели в подвале – что не продлилось долго, так как начали болеть ребра – и поджарил в тостере бейгл47. Услышав звук подъезжающей папиной машины, сделал глубокий вдох и постарался запомнить свои реплики.
– Ты пропустил тренировку, – произнес он, как только переступил порог. Он выглядел уставшим, что также было хорошо.
– Эм… да, – пробормотал я, не ожидая сходу такого, но по факту это тоже было хорошим знаком. – Я знаю, но этого не повторится. У меня все сработало.
Он бросил свой портфель у двери и прошел на кухню. Глядя на меня, он достал из ящика у холодильника стопку меню на вынос.
– Что у тебя сработало? – спросил он.
– Ну, ты же
– Да?
– Что ж, скажем так, в этом семестре она позаботится о моих домашних заданиях, – я рассмеялся и слегка покачал головой.
– Ах да? Ты что, трахал ее вместо тренировки?
– Нет, – сказал я, тяжело сглотнув. – Пока нет. Но я хорошенько ее обработал, и теперь она сделает все, что я попрошу. Знаю, что я пропустил тренировку, но думаю, что в долгосрочной перспективе это избавит меня от кучи бесполезной работы, понимаешь? И я немного потягал тяжести, придя домой, а также потренировался с другим… эм… другим игроком и попрактиковался в пенальти.
– Тебе забили?
– Только один раз.
– Молодец.
Основной сигнал, что можно вздохнуть с облегчением.
– Думаю, если смогу некоторое время поиграть с ней в милого парня… ну, ты понимаешь… приструнить ее… действовать во всем типа как ее бойфренд…
– Трахнуть ее, как закончишь семестр, – резюмировал он. – Затем бросить и двигаться дальше, да?
– Да! – согласился я. – Вот именно!
– Звучит неплохо, – сказал папа, кивнув. Он взял телефон и начал набирать номер. – Но больше не пропускай тренировку.
– Не буду, – пообещал я. – Она уже будет делать весь наш проект по биологии.
– Хорошо, хорошо. – Он покивал и начал заказывать себе ужин.
Ни хрена себе, все прошло наилучшим образом. Время было подходящим, потому что обычно он вел себя немного полегче со мной после… что ж, просто после. Даже когда он будет присутствовать на игре, я смогу зависать с Николь, и он не будет задавать вопросы, а даже если до него дойдут разговоры, он не будет ошеломлен новостью.
Идеально.
Вообще-то, поужинав, папа был в приятельском настроении. Он спросил о моем времени пробежки, о тренировках и о том, с какой командой у нас следующая игра. Он даже позвал меня в гостиную и усадил рядом с собой, в то время как сам с пульта переключал каналы.
– Как твой бок? – спросил он.
– Не очень плохо, – ответил я. – Немного болел, когда тягал гантели.
– Ты же больше не принимал перкосет, верно?
– Нет, ответил я. – Я принял четыре таблетки мотрина.
– Хорошо, – сказал он. – Мне не нравится, когда ты принимаешь такую сильную дрянь. Это нехорошо для тебя, а ты крепкий парень. Хотя скажи мне, если посчитаешь, что тебе нужна таблетка, ладно?
Он бы не позволил мне принять ее. Я это знал. Отчасти я даже был удивлен, что он дал мне одну в первую ночь. Преодоление боли скорее совпадало с его ценностями.
– Конечно, папа.
Он потянулся и похлопал меня по плечу. Я старался не шевелиться, когда он на минуту задержал на нем свою руку, продолжая переключать каналы. В итоге он остановился на игре Кубка Мира.