Огарочек
Шрифт:
–Жертвоприношение!
– Это самый главный признак Темных. Для них этот мир – лишь пастбище, кормушка. Сама жизнь – лишь источник его могущества.
– Колдовство за счет жизненной энергии?
– Поэтому и нет компромиссов, не может быть перемирия между нами и ими. Наш орден – лишь остатки от тех батальонов великих и могучих чародеев, что сдерживали темноту в узде Тартора.
– То есть все войны, побоища и эпидемии – дело рук темных колдунов?
– Колдуна. Обычно он всегда один. Они не делятся властью. Ни с кем.
– Но ученики-то у них есть?
– Тоже один. Но то скорее жертва, будущее
– А может ученик одолеть мастера? Ведь, может, это подмастерье впитал душу учителя?
– Такое было всего три раза за всю историю существования круга магии. Всякое волшебство имеет свой цвет и свой след. И его не подделать. Это как почерк. По следу и видно, кто из них выжил.
– Так холера в Шахристане – дело Темного?
– Однозначно. Он собирает души для чего-то очень большого и мерзопакостного. Крестоносцы долго гонялись за ним по пескам Аравии, но он сумел улизнуть в Европу и там посеять чуму. Тамплиеры ранили его, и он ушел в сумрак, пока не объявился здесь, зализав раны и восстав в полной силе.
– Я могу пойти с вами?
– Учитывая твои способности, ты не можешь не пойти. Только вот беда, местоположение Темного нам не известно. И где искать ответ, тоже скрыто тайной. Нам самим нужна помощь.
– Караван шел в Гулябад, у меня послание к Хаттабу ибн Рахиму, верховному чародею Шахристана. Если и искать помощи, то только там.
– Значит, нам надо спешить. Выходим на закате.
Глава четвёртая.
Гулябад
Шахристан встретил путешественников смрадом и чадом погребальных костров. То тут, то там стояли недогоревшие остовы, сложенные из свежесрубленных тополей.
Обугленные свидетели размаха гибельной заразы. Опустевшие улочки придорожных поселений и наглухо закрытые ставни, и запечатанные двери. Все это приводило в уныние, рождая страх в глубинах душ самых отважных воинов. И тишина. Необычная тишина для людских поселений. Ни стука инструментов, ни скрипа приспособлений, ни детского гвалта. Лишь ветер шумел, гуляя по опустевшим улочкам и переулкам. Тишина растягивала время, превращая его в кисель. Даже всегда шумные купцы смолкли под тяжестью увиденного.
Старый лысый купец дождался подводы с кузней и сел на край телеги рядом с Олекшей.
– Прошу простить меня за беспокойство. Но вы, как и все, потеряли все при набеге Абдуллы. И если бы не вы, мы, может, никогда не увидели бы Гулябада. Это вот вам.
Рыжебородый протянул Олекше куль.
– Мы с купцами скинулись. У нас хоть крохи, но у вас совсем ничего. Не по-людски это.
Олекша глянул на куль.
– У караван-баши наверняка осталась семья. По прибытию в Гулябад, отнесите это его семье. – Ученик звездочета открыл котомку и извлек из нее дневники и карты Юсуф-бея. – Эти знания спасли нас и, возможно, еще послужат семье караванщика. Отдайте их им тоже. Они стоят намного дороже золота.
– Вы поражаете меня все больше и больше. Червь алчности не тронул ваше сердце. Да будет, как вы сказали.
Купец сунул вещи обратно в свой ранец.
– Я Давид, – караванщик протянул ладонь северянину.
– Олекша, – ученик звездочета пожал сухую и твердую руку торговца.
День тянулся медленно, но вот вдалеке надеждой замаячили сторожевые башни Гулябада. Путешественники заулыбались, зазвучали анекдоты и смешные истории, казалось, даже животные заскакали веселее.
– Ты знаешь, где искать своего магистра? – спросил Ульфрик, поравнявшись с походной кузней, на борту которой сидел северянин, о чем-то оживленно болтавший с краснобородым.
Олекша поднял голову и прищурился из-за яркого солнца.
– Нет. Но обычно ученые мужи живут в минаретах.
– А колдуны, маги, волшебники и чародеи – в высоких башнях.
– Но с минарета легче наблюдать за светилами.
– А высота башни помогает концентрировать манну— квинтэссенцию магической энергии.
– Хаттаб ибн Рахим – величайший ученый нашего времени.
– Как бы то ни было, наш путь лежит в самое высокое сооружение. Не так ли?
– Так…
– Тогда мы отыщем дорогу.
Ульфрик хлестнул скакуна и помчался в авангард.
* * *
Юноша постучал и, выждав время, шагнул в комнату Великого магистра. Восточная стена была одним огромным окном, а обилие книг в кабинете поражало воображение. Две из четырех стен были заняты стеллажами, возвышающимися до самого потолка и битком набитыми рукописными книгами и манускриптами. Кожа, пергамент, папирус, береста, даже пара каменных глыб были исписаны и хранили секреты от неучей. Широкая тахта и гигантский секретер, разложенный в рабочий стол, дополняли убранство комнаты. Канделябры, увенчанные толстыми восковыми свечами, свидетельствовали о том, что их хозяин любил засиживаться до полуночи. Резной столик у тахты венчал серебряный чеканный поднос со свежими фруктами и большим кувшином вина. Хозяин сидел за секретером и оживленно с кем-то беседовал через зеркало.
– Даже если учесть максимальную скорость передвижения каравана, на доставку всех необходимых для микстуры ингредиентов понадобится пара дней. Плюс на синтезирование самого препарата —еще пара. Плюс вакцинация – еще пара-тройка. Итого, мы увидим первые результаты не раньше, чем через неделю.
Старик глянул на гостя и добавил:
– Обстановка в Гулябаде не стабильна. Маги и целители ищут лекарство. Эти травы нужны, как можно скорее. Ситуация может измениться в любой момент.
Олекша шагнул вглубь, стараясь не мешать беседе великого магистра. Старик вернулся к полированной поверхности зеркала.
– А если просто попытаться телепортировать груз? Ведь без необходимости переправлять людей, это не отнимет критического объема манны. И ускорит получение зелья.
Странный, казавшийся почти механическим, голос что-то пробурчал на неизвестном наречии. Ученый старец отчаянно закивал в ответ, но его лицо посерело от переживаемого и плохо скрываемого ужаса.
– Возможно, но мне не отыскать в Гулябаде нужного количества грузчиков, чтобы перенести груз в лабораторию, не говоря уже о том, что нужны помощники, чтобы варить этот элексир. Жители напуганы и не смеют высунуть нос на улицу, ни за какие деньги. А принять отправленный груз я смогу только на площади у минарета…