Оглянись – пришельцы рядом!
Шрифт:
«Инопланетянка повернулась к Язону.
– Это – для спать, – шестипалая ладонь легла на полку. – Это для говорить, – ее рука поднялась к мерцавшим вверху огням, – а это – для есть. Пища для хадрати!
Она сунула палец в отверстие прибора, висевшего над полкой, и в выемку тут же упал маленький голубоватый диск. Затем раскрылась ротовая щель, и таблетка, подброшенная вверх, исчезла в ней как пуля, поразившая мишень.
«Ну и пасть!» – подумал Язон. А вслух промолвил:
– Это все, моя прекрасная леди?
С потолка донесся резкий визг, потом – нечто протяжное и плавное.
– Все!
– Так дело не пойдет. Мне нужны удобства. Новый каскад взвизгов, шипения, скрежета и протяжных трелей.
– Какие удобства?
– Большой сосуд, в котором циркулирует вода, соединенный с корабельной системой очистки.
– Зачем?
– Для удаления отходов жизнедеятельности.
– Что это такое? Продемонстрировать!
– Боюсь, что демонстрация вам не понравится, – сказал Язон, переминаясь с ноги на ногу. – Поверьте, такой сосуд мне жизненно необходим, и поскорей! Не меньше, чем сон и пища».
Глава 6. Ричард Блейд летит на Луну
В этой главе мы снова встретимся с Ричардом Блейдом, героем и суперменом. Напомню вам, читатель, что отрывки из художественных произведений даются для иллюстрации тех или иных моментов моего изложения. Сейчас речь пойдет о космических полетах, так как этими деяниями человечество гордится более всего; иногда приходится слышать, как двадцатый век называют космическим веком, что, на мой взгляд, абсолютно неверно. Если судить по высочайшим достижениям минувшего столетия, то оно являлось веком электричества и компьютерной техники, причем в последней области за несколько десятилетий был достигнут поразительный прогресс. В двадцать три года, будучи аспирантом Физического факультета Ленинградского университета, я делал расчеты для своей диссертации на ламповой машине М-20 и полупроводниковой БЭСМ-3. Каждая занимала помещение 70–80 квадратных метров, имела оперативную память чуть более двадцати килобайт, громоздкие магнитные барабаны, магнитные ленты и устройства ввода-вывода с перфокарт. Сейчас мне шестьдесят лет, и на моем столе – древний компьютер ИБМ, можно сказать, реликвия, которой я пользуюсь вместо пишущей машинки с 1992 года. Но память и быстродействие этого монстра на два порядка больше, чем у М-20 и БЭСМ-3.
Однако люди упорно восхищаются не тем, чем стоило бы. Согласен, ракеты, взмывающие в небеса в пламени и громе, гораздо более красочное зрелище, чем скромный компьютер или электрический утюг. К тому же факт наличия ракет, шаттлов и обитаемых орбитальных станций позволяет нам с гордостью заявлять, что мы вступили в космическую эру. Это возвышает нас в собственных глазах и порождает удивление: отчего же пришельцы не вступают с нами в контакт? Ведь мы, земляне, тоже присутствуем в космосе, мы – космическая раса!
Да ничего подобного! Космическая раса – это цивилизация II типа, а мы пока что жалкие чечако. Одно дело, преодолеть межзвездные расстояния, перебросить в Солнечную систему тысячи летательных аппаратов и соответствующий экипаж, и совсем другое – ковыряться вблизи Земли, где-то за границей ее атмосферы, слетать разок на Луну и запустить к другим планетам крохотные автоматические зонды. Что касается космоса, то земной прогресс и технология пришельцев просто несопоставимы, так что не надо уповать на их благожелательную оценку наших «достижений». Некогда, задолго до возведения пирамид, люди одомашнили ослов. И как мы сейчас воспринимаем человека на осле? Со снисходительной улыбкой… Осел! Даже не лошадь!
Чтобы продемонстрировать ничтожность наших успехов в космосе и развеять миф о наступлении «космической эры», я предлагаю вашему вниманию историю, в которой Ричард Блейд летит на Луну. Он уже не юный офицер, а высокий чин в британской разведки, человек зрелых лет, и можно думать, что полет совершается где-то в конце семидесятых. Разумеется, это тайное путешествие, не отраженное в официальных сводках НАСА, и его цель – отыскать на Луне базу пришельцев.
Описывая крохотный земной кораблик, я пользовался личными впечатлениями. Когда-то, еще в советские времена, я посетил на ВДНХ павильон «Космос», где выставлен спускаемый модуль ракеты, в которой летал Гагарин или кто-то еще из наших первых космонавтов. Эта капсула меня поразила – настолько она была тесной и маленькой. Разглядывая ее, я впервые осознал примитивность нашей космической технологии и понял: тут нечем восхищаться, кроме мужества людей, что поднимались в небо в этих аппаратах.
А теперь в одном из них, немного более совершенном, Ричард Блейд летит на Луну.
Отрывок из повести «Шестая попытка»
Снадобье, которое вкололи Блейду, вначале погрузило его в полное беспамятство. Он ничего не ощущал, когда крепкие парни из «группы захвата» вытащили ящик с его телом из коттеджа, бережно погрузили в фургон и доставили на вертолетную площадку. Когда машина поднялась в воздух, он по-прежнему крепко спал и не видел никаких снов; плавное покачивание вертолета и мерное гудение моторов баюкали его. Ничего не изменилось и за время перегрузки. Руки техников из команды обслуживания приняли контейнер; затем, под неусыпным наблюдением Стоуна и его людей, пластмассовый ящик с драгоценным содержимым был поднят к люку и передан в жилую капсулу, где его расположили у задней стены, поверх точно такой же емкости, в которой хранились продукты и кое-какое оборудование.
Люк задраили, начался контрольный отсчет; Ричард Блейд спал. Внезапно веки его чуть дрогнули, дыхание участилось, с губ слетел странный звук – то ли стон, то ли невнятное проклятье. Начинался кошмар.
Блейду мнилось, что он лежит под плитой огромного пресса, которая давит на него все сильней и сильней. Он напряг мышцы, пытаясь в непроизвольном усилии удержать нависшую над ним чудовищную тяжесть, но тщетно; плита опускалась, плющила плоть и кости, превращая тело в кровавый блин. Потом ее сменил асфальтовый каток, который раз за разом утюжил Блейда с головы до ног, довершая работу пресса. Это было ужасно! Впрочем, все эти неприятные ощущения не превышали мук, которыми одаривал странника лейтоновский компьютер.
Наконец каток и пресс исчезли, лицо спящего разгладилось, он задышал мерно, спокойно; слабая улыбка тронула губы. Нет, ему и сейчас не снились счастливые сны, но переход от недавнего кошмара к полному беспамятству казался блаженством. Так прошло еще несколько часов.
Ричард Блейд очнулся. Над ним склонялось чье-то лицо – не Дэвида Стоуна; этот человек выглядел гораздо моложе и совсем не так величественно, как руководитель Группы Альфа. Парень скалился во весь рот; белки глаз и великолепные зубы сверкали на фоне шоколадной кожи, щегольские усики щетинились над пухлой верхней губой, не менее щеголеватые бачки обрамляли веселую физиономию. Его прическу Блейд не мог разглядеть: голову и верхнюю часть шеи охватывал плотный мягкий шлем, застегнутый под подбородком.
– Первый раз вижу, чтобы командира доставляли на борт в ящике из-под сосисочного фарша, – по-прежнему скалясь, сообщил щеголь.
Блейд постепенно приходил в себя. Внезапно марево полусна – полуяви исчезло, мозг заработал на полную мощь, словно набравший обороты мотор; он вспомнил, где находится и что обязан делать. Осторожно, не меняя позы, он чуть оттолкнулся кончиками пальцев от подстилки и неожиданно воспарил вверх, ощущая во всем теле необычайную легкость. Далеко он, однако, не улетел; потолок находился над ним на расстоянии протянутой руки.
– Нос, командир! Береги нос! – с притворным ужасом вскричал темнокожий щеголь, хватая его за щиколотку и подтягивая вниз. Блейд плавно приземлился на край своего ящика, окинул шутника суровым взглядом и приказал:
– Ну-ка ты, остряк! Доложись по всей форме!
– Мамма миа! Начальник-то развоевался!
Парень с усиками подтянул колени к подбородку и обнял их руками, приняв позу младенца в материнской утробе – вероятно, по его мнению, она была самой далекой от строевой стойки. Блейд приподнял брови. Веселые дела! Полет только начался, а ему уже предстоит потерять одного из пилотов… Пока он соображал, что же делать с нахальным негром – то ли придушить на месте, то ли выбросить в открытый космос – к нему повернулся летчик, занимавший сейчас левое кресло у пульта управления. Этот выглядел постарше и походил на викинга: серые спокойные глаза, соломенные волосы, твердые тонковатые губы.