Огненная буря
Шрифт:
Два часа, четыре «мартини» и несколько несущественных канапе спустя я чувствовала приятное опьянение. А также довольно сильное возбуждение. Как будто почти хотела наброситься на Йена и умолять его взять меня на глазах у взбудораженной публики.
Мы с Йеном веселились весь вечер, пытаясь рискованными разговорами стянуть маски с присутствующих. Я с трудом могла сосредоточиться на беседе, которую в настоящий момент вела с каким-то инвестиционным банкиром. Нет, подождите. Даже если бы я не боролась с грязными мыслишками о сексуальном, но запретном мужчине,
— При нынешнем состоянии экономики большинство изо всех сил пытается получить прибыль. Только не я. Все сводится к инстинкту.
Я сдержала фырканье. Скорее, все сводилось к папиной чековой книжке.
— К слову об инстинкте, уверен, я должен пригласить тебя на ужин завтра вечером. В один очень милый итальянский ресторанчик, к тому же, мы могли бы улететь на моем самолете в страну вин. — Его ладонь скользнула вниз по моей руке, и я с безразличием посмотрела на его наманикюренные ногти. Он — словно клон любого здешнего парня. Деньги, приятная внешность, высокомерие и уверенность в том, что женская раса должна пасть к их ногам.
Фу.
— А я прислушаюсь к своему инстинкту и отвечу решительным «нет», — сообщила я.
Банкир остался невозмутим, высокомерие мешало ему понять тот факт, что кто-то ему отказал.
— Никто не может сказать «нет» Италии, — настаивал он.
— Поверь мне, я говорю «нет» не Италии.
— Ой, да брось, — настаивал он, и я начала серьезно раздражаться.
— Полагаю, леди сказала «нет», приятель, — раздался глубокий голос позади меня.
Мозолистые ладони нежно коснулись моих рук и меня оттащили подальше от банкира.
Он взглянул на Йена и, быстро сделав неверный вывод, уже открыл рот, чтобы, без сомнения, выплюнуть что-нибудь высокомерное, прежде чем попытаться заманить меня описанием своего портфеля акций.
К счастью, те же мозолистые ладони, переместившись на мою обнаженную спину, направили меня прочь. Я пыталась игнорировать учащенное сердцебиение, его обжигающее прикосновение, лужу желания, разливающуюся между моих ног, но не смогла.
— Как бы я ни веселился сегодня, наблюдая, как ты сияешь среди этих идиотов, как гребаная сверхновая, мне кажется, пришла пора отвезти тебя домой. — Губы Йена коснулись моего уха, когда он направил нас к выходу.
От этого предложения у меня перехватило дыхание. Он имел в виду то, что я думаю? Было ли «отвезти тебя домой» кодом для секса, или он просто имел в виду сопроводить меня обратно в квартиру, которую я делила с его сестрой? Ох, мои способности заклинательницы мужчин покинули здание, и я, казалось, превратилась в неуклюжую девочку-подростка, неспособную говорить.
— Боец! Только не говори, что ты так скоро сбегаешь! В баре еще полно выпивки, и пожара нет — это на тебя не похоже, — донесся до меня гулкий голос, на который светские львицы с отвращением оглянулись через плечо.
Я широко улыбнулась.
— Дядя Гаррет! Я думала, ты в Индии. — Я неохотно отстранилась от Йена, чтобы оказаться в объятиях дяди.
— Хрена с два. Я выбрался из этой дыры, как только смог. Не мое представление о хорошем времяпровождении — грязная, мерзкая страна, — заявил он мне в волосы.
— Рада слышать, что ты, как
Я любила дядю Гаррета всем сердцем, он был единственной причиной, по которой я не считала себя удочеренной. И единственной причиной, по которой у меня возникали сомнения, что моя мать — эмоционально отсталый киборг.
Гаррет отстранился, удерживая меня на расстоянии вытянутой руки и разглядывая.
— Выглядишь сногсшибательно, как всегда. Чудовища пластической хирургии не идут тебе ни в какое сравнение, боец. Кстати, о моей сестре, где она? — спросил Гаррет, оглядывая комнату с блеском в глазах.
Сказать, что они не ладили, было бы все равно, что сказать, что Титаник лишь слегка задел айсберг. Но, как и я, Гаррет наслаждался тем, что выводил мою мать из себя, особенно своим решительно неотесанным поведением на подобных мероприятиях. Обычно мы были соучастниками преступления, напиваясь в бесплатном баре. И, возможно, тот инцидент с крошечным пожаром, был совсем незначительным. Уверена, у той женщины брови вновь отросли.
— О, зачем мне это знать. Я внесла обязательные взносы и получила свою долю завуалированных оскорблений за вечер, так что, думаю, она со мной покончила, — ответила я, чувствуя за спиной жар, исходящий от Йена.
Взгляд Гаррета переместился с окружающих на Йена. Он ухмыльнулся.
— То, что ты не в чертовом обезьяньем костюме, уже заставляет меня полюбить тебя, кем бы ты ни был. Эми ведь не приволокла тебя с улицы, правда? — нахально спросил он, протягивая руку. — Гаррет Лукас, самое близкое, что есть у Эми, к кровному родственнику, потому что остальные — вампиры-кровососы.
Йен крепко пожал ему руку, видимо, такая у мужчин фишка. Я отвлеклась на пульсацию мышц его рук, когда они сжались. Мои мысли блуждали по другим частям тела для сжимания, типа его задницы, когда он входил в меня.
— Йен Александра, рад познакомиться, сэр. Эми не приволокла меня с улицы, хотя вы не первый, кто спрашивает меня об этом сегодня вечером. — Йен посмотрел на меня, приподняв бровь.
Я изо всех сил старалась выглядеть невинной. Я боялась, что это не сработает, учитывая, что я только что мечтала о том, как меня трахнет стоящий рядом мужчина. Да еще и в присутствии родного дяди. Пора обратиться к психиатру.
— Такое случилось всего один раз, — возразила я, пытаясь сосредоточиться на разговоре и отвлечься от мыслей о пенисе Йена.
Гаррет поднял бровь.
— Ладно, может, два раза, — уступила я, чувствуя, как румянец ползет по щекам.
Я никогда не краснела. И уже начала беспокоиться, что Йен стал катализатором какого-то заболевания. Можно ли отравиться феромонами?
— Дело непростое, дружище, но она того стоит. — Гаррет подмигнул мне, и я съежилась.
По какой-то причине мой любимый дядя, полагающий, что я связана с этим сексуальным образцом мужского совершенства, нанес неожиданный удар. Может, потому, что он на самом деле волновался о моей личной жизни, в отличие от остальных членов семьи, и при следующем нашем разговоре спросил бы о Йене. Тогда мне пришлось бы его поправить, сказав, кто такой Йен, и что он под запретом. Как углеводы или рафинированный сахар.