Огненная буря
Шрифт:
Как только шторм прекратился, я почувствовала слабость, озноб и не намного лучше. Мои глаза опухли, и мне хотелось лечь и свернуться в клубочек, ох, на неделю. Рядом с ним. Держась за него.
– Мне жаль, - сказал он и позволил мне выпрямиться, когда я попыталась отойти.
– Ты не просила об этом. Никогда не просила.
– Чертовски верно.
– Я вытащила несколько салфеток из коробки, которую до меня использовала Сара, и вытерла ими лицо, промокнула глаза и высморкалась. В выражении лица Дэвид не было ничего, кроме сострадания.
– Я лишь хотела спросить, почему я, но не думаю, что
– Чем сильнее плечи, тем больше нагрузка, - сказал он. Это звучало как афоризм, но я этого не знала.
– Ты сильная, Джо. Сильнее, чем большинство людей, которых я когда-либо знал.
– Отличное. Мой парень думает, что я клейдесдальская лошадь.
Он улыбнулся.
– Я думаю, что ты - богиня.
– Мило, - сказала я, и шмыгнула носом, - но богини не плачут о подобной чепухе, не так ли?
– Сколько богинь ты встречала в жизни?
Я не хотела спрашивать, скольких он встречал. Прозвучало бы как обсуждение бывших подружек, чего мне сейчас не очень-то хотелось.
– Как надолго ты сможешь остаться? Со мной?
– Я не знаю.
– Ох, черт, я не хотела, чтобы он честно ответил. Мужчины. Почему они никогда не знают, когда лучше перейти к утешительной лжи?
– Как и ты, я делаю это от момента к моменту. Инстинктивно.
– Да, но, по крайней мере, твои инстинкты отточены несколькими тысячелетиями опыта. Мои же - едва ли отрегулированы несколькими годами ошибок.
Это вызвало у него милую маленькую улыбку, с поднятыми бровями, и почти показавшейся скрытой ямочкой. Оооох. Я сморгнула вновь подступившие слезы, чтобы держать его в фокусе.
– Закрой глаза, - сказал Дэвид.
– Зачем?
Его брови взлетели.
– Ты мне не доверяешь?
Бесспорно. Я их закрыла, хоть и лишилась его вида, что было большим минусом. Песчаный зуд в опухших после плача глазах был почти невыносимым... пока я не почувствовала легкие, шелковистые движения его пальцев по векам.
И затем зуд, ощущение припухлости быстро исчезло.
Я испугано вздохнула и обнаружила, что мои забитые носовые пазухи тоже очистились. Приятно. Боль в висках тоже исчез.
Смутной тяжелой боли от наркотиков Имона не было, как будто она никогда и не существовала.
Я открыла глаза снова и посмотрела прямо на него. Его улыбка превратилась в огонь, который вы можете найти в самом сердце атомной электростанции. Ее вид расплавил меня в маленькую радиоактивную лужу. Образно. Но, на самом деле, я не была уверена, что он не мог сделать это буквально.
– Ах, ты мерзавец, - вдохнула я.
– Ты мог просто выжечь яд Имона прямо из меня, не так ли?
– Мне хотелось практического подхода. И я хотел четко ему дать понять, что мы не те люди, с которыми ему хотелось бы играть.
– Ох, я почти уверена, что тебе удалось его убедить.
– Я положила руку на его теплую щеку, и позволила пальцам скользнуть вниз по теплой коже, шершавой, с небольшим намеком на щетину. Дэвид мог бы принимать человеческое обличие лишь ради маскировки, но он был скрупулезен в этом. Он понимал восторг от текстуры.
– Мы можем уехать утром, - сказал он.
– Имара права. Тебе нужен отдых.
Я не хотела отдыхать. Все, чего я хотела - это кровать, запертая дверь и Дэвид. Это было безответственно, это было глупо, и мне было все равно. Я была истощена от напряжения бросить все, что я хотела для… всех остальных.
Погода отвлекала меня. Я встала и дернула шнуры, удерживающие шторы, чтобы их закрыть.
Его руки скользнули вокруг меня сзади, прежде чем я успела снова развернуться. Они горячим кольцом обернулись вокруг моего живота и подтащили меня обратно к его телу. Его голова склонилась вперед, прижалась к моей, и я ощутила дрожащий вздох, прошедший сквозь него. Словно он хотел выплакаться так же, как и я, но мужчины - даже мужчины Джинны - не занимаются такими вещами. Вместо этого он прижался губами к моей шее. Его голос, когда он заговорил, прозвучал хрипло и низко.
– Я ненавижу это, - сказал он.
– Мне нестерпимо видеть твои страдания. Я хочу, чтобы ты была в безопасности, и не могу. Я не могу даже обезопасить тебя от себя самого.
– Тебе удается.
– Пока что.
– Ты сможешь.
– Возможно.
– Он ослабил свою хватку и позволил мне повернуться; его руки устроились на моих бедрах и подтянули меня ближе к нему.
– Хотелось бы мне, чтобы ты никогда меня не встречала. Ты была бы...
– Мертва, - закончила я за него.
– Ты знаешь, ведь ты спас мне жизнь. Несколько раз.
Он покачал головой.
– Ты, возможно, и не оказалась бы в опасности, если бы не я.
– Мир не вращается вокруг тебя. Или Джиннов, - сказала я, но произнесла это мягко, потому что я очень не хотела подразумевать, что он не был центром Вселенной, и поцеловала его, прося не принимать это близко к сердцу. Это был приятный, долгий, медленный поцелуй, и казалось, что мы таяли друг в друге. Напряжение потекло вниз по моей спине, через мои ноги, и оставило меня в чрезвычайно томном состоянии блаженства. Не прерывая поцелуя, Дэвид заставил меня сделать шаг назад, затем другой, до тех пор, пока не наткнулась на кровать. Я колебалась, потом позволила себе упасть. Дэвид отпускал достаточно долго, чтобы я могла полностью растянуться на кровати, и потом он просто стоял там, глядя вниз на меня.
– На что ты смотришь?
– требовательно спросила я. Ответом мне была красивая улыбка с легким оттенком грусти.
– На тебя, - сказал он.
– Просто хочу все запомнить.
Он скинул с плеч пальто оливкового цвета, и оно упало с тяжелым стуком на ковер. Под ним он был одет в сине-белую рубашку и пару брюк цвета хаки.
– Твоя очередь, - сказал он.
– Будем раздеваться по очереди?
Он пожал плечами. Глаза загорелись греховным блеском.
– По одной вещи за один раз.
На мне не было пальто. Я подумала, затем скинула туфли. Он удивленно поднял брови. Затем нанес мне ответный удар, включающий носки. Я любила его ноги. Длинные, узкие ступни с высоким подъемом. По-детски мягкие, потому что Джиннам не была свойственна такая банальная вещь как мозоли. Я вспомнила, что каждый дюйм его тела был прекрасен.
Теплый, бархатно-мягкий и превосходный.
Я разгоралась внутри как пропитанная маслом тряпка на костре.
– Футболку, пожалуйста, - сказал он. Слово было подобно мурлыканью в его горле.
– Медленно.