Огненная дева
Шрифт:
— Всё так. Просто я — Огненная Дева.
Самое странное — я говорила чистую правду. Так же, как я знала, что эти паломники никакого отношения к ордену Велеса не имеют, так же твёрдо я знала, что я — Огненная дева. Только не знала, что с этим делать.
Я ещё раз вдохнула чудесный аромат и все мои члены расслабились. Руки капитана подхватили меня у самой земли, я блаженно улыбнулась и уснула.
Обстановка была подозрительно знакомой. Обитые деревом стены с вырезанным гербом Ромнии, мягкая кожа дивана, на котором я лежала, а главное — до боли знакомое окно, в стекле которого справа застыл маленький пузырёк воздуха. Только я почему-то не с той стороны. Ещё не до конца
Он сверлил меня тяжелым, ледяным взглядом. Теперь я поняла несчастных караульных, которых так презирала. Ну, уж нет, я с ним первой разговаривать не буду. Я тут вообще не при чём, мне с другой стороны окна быть положено.
Нет, ну какой же он всё-таки красивый! Его нужно установить в храме Леля вместо статуи. Впрочем, Лель не пойдёт. Темноволосый Айво никак не может быть блондином-пастушком, богом весны и обновления. Когда-то Керо рассказывал мне о божествах других стран, о том, в каких страшных богов верят на юге, о богине Кали, которой приносят в жертву людей и животных, об одноглазом Одине северных княжеств и сыне его Торе — боге с огромным молотом, навроде нашего Перуна. О богах стран, что далеко на Востоке, там верят в мудрых драконов и духов предков, о божествах далёких земель, что на западе, о великом Зевесе, мечущем молнии и о брате его Аиде, стерегущем подземное царство… Наверное в храме Аида стоит статуя, похожая на Капитана Гелеанда. И вместо глаз у него огромные синие сапфиры, вспыхивающие в свете храмовых факелов, а на левом плече сидит ворон, собирающий души в дань великого бога…
— Так что ты там говорила об Огненной деве? — поинтересовался Капитан, возвращая меня на грешную землю. Он чуть сморщил высокий лоб. Явно не доволен, что я не залепетала как провинившиеся караульные. Но я же не виновата, что меня всё время уносит в какие-то дали, и я перестаю воспринимать происходящее перед носом!
— Я о ней ничего такого не говорила. Сказала только, что я — Огненная дева.
— И откуда ты взялась такая?
— Знамо откуда, — услышав просторечное словечко, Капитан сморщился, как от зубной боли, но я решила продолжать. Как умею, так и говорю. — Я из трущоб. На попечении у ма… Розы Дайн и, — я мучительно пыталась вспомнить имя хозяина, но это мне никак не удавалось, — у Розы Дайн и её мужа.
— И ты — Огненная дева.
— Да. Я — Огненная дева.
— И кто же тебе об этом сказал?
— Я сама так знаю. Этого мне достаточно.
— А мне нет. Я вижу в своём кабинете воровку, которая пытается избежать наказания и сочиняет небылицы, — в его голосе было столько льда, что я едва не замёрзла заживо.
— Они что, заявление на меня написали? — Я вспомнила, как когда-то в таверне остановились то ли воры, то ли ещё какие-то преступники и шумно рассказывали друг-другу: 'А я стражникам и говорю — заявление у вас есть? Нету? Так какие ко мне могут быть вопросы, я добропорядочный гражданин, живу по закону… И всё. Утираются и отпускают!
— Если ты не воровка, откуда знаешь о заявлениях?
— А что, нынче все, кто не воры, полные идиоты?
После моего 'нынче' он снова скривился. Мне было как-то совсем по-детски обидно. Я так мечтала об этой встрече, столько раз представляла её себе, а теперь сижу на диване прямо перед столом Айво, он обзывает меня воровкой и смотрит на меня
— Как тебя зовут? — спросил он, откидываясь на спинку кресла.
— Лиин.
Капитан встал и подошел к шкафу.
— На, надень — распорядился он, и кинул мне удивительно мягкую, точно из паутины сотканную шелковую сорочку. Она пахла тем же дорогим мылом, что и камзол.
— Отвернитесь хоть, — пробурчала я, борясь с желанием прижаться щекой к нежной ткани.
— Там есть что-то, чего я не видел?
Я почувствовала, как всё лицо покрылось румянцем. Он ещё и за шлюху меня принимает! Камзол теперь сожжет в камине — я трогала его своими грязными руками. 'Всё равно не буду плакать! — я повторяла это про себя, для надёжности закусив губу. Она снова лопнула, но мне было не до этого. Я встала с дивана, повернулась к капитану спиной и скинула камзол. Руки тряслись так сильно, что пуговицы удалось застегнуть только с третьего раза.
— Это паломники тебя так?
Заметил мои синяки. Великая Леля, ну почему же я такая уродливая!
— Какая разница. Мне можно идти? Я потом передам вашу рубашку караульному.
— Сиди здесь пока. Рубашку можешь оставить себе.
Капитан нажал на какую-то кнопку на столе и через минуту в комнату вошел адъютант.
— Ваше высокоблагородие! — адъютант отдал честь, ни разу не взглянув в мою сторону. А мне и не нужно было на него смотреть, я с дуба видела его физиономию сто раз.
— Мне нужна информация о некоей Лиин из трущоб. Её опекунами является семейная пара, владельцы таверны, скорее всего в районе западных ворот. Фамилия опекунов — Дайн. Как только что-то узнаешь — доложи.
— Так точно, Ваше высокоблагородие!
Служивый откланялся и исчез в дверном проёме.
В кабинете стало тихо-тихо, только перо чуть скрипело по бумаге. Кровь бежала по подбородку — слишком сильно я прикусила губу. За окном шелестел листвой мой любимый дуб. Вряд ли я когда-нибудь снова взберусь на его ветви. Скорее всего, капитан вернёт меня мамаше. Вот уж она оторвётся на мне за происшествие в гостинице. Или сначала до меня доберётся хозяин? Лучше бы мамаша. Она хотя бы просто забьёт до смерти.
— У тебя кровь, — нарушил молчание капитан. — Можешь умыться в соседней комнате. Дверь налево.
Наверное, нужно было сказать спасибо, но я боялась, что если открою рот — разрыдаюсь в голос.
Соседняя комната была отделана мрамором. Уборная сияла чистотой, но я смотрела только на своё отражение. Засохшая кровь на левой щеке, грязное пятно на правой, волосы в саже и копоти, на шее огромный синяк от руки хозяина, все губы в крови. Неудивительно, что он смотрит на меня с таким презрением. Ну да не важно. Я могу ещё немного посмотреть на него, на мне рубашка, пахнущая его мылом, и он хотя бы знает моё имя. Не важно, что Айво забудет обо мне через пол часа после того, как я покину кабинет. Это всё равно больше, чем то, на что я могла рассчитывать.
Я повернула блестящую ручку и из крана полилась тёплая вода. Ни разу в жизни не мылась настолько тёплой водой! Рано падать духом, я ещё жива и я в ванной комнате Капитана! Из этой ситуации нужно извлечь как можно больше пользы!
Я сняла рубашку, схватила мыло и старательно стёрла с кожи прикосновения пьяного ублюдка. Для этого, правда, пришлось приспустить штаны, но ощущение чистоты того стоило. Изогнувшись, я засунула голову под струю и промывала волосы до тех пор, пока они не начали скрипеть. Потом долго оттирала лицо и руки. Даже выскребла грязь из под ногтей, хотя ради этого пришлось слегка попортить идеально гладкую поверхность ароматного кусочка.