Огненная дорога

Бенсон Энн

Она отвернулась и легла на сосновые ветки, тем самым давая понять, что разговор окончен. Шаль прикрывала все, что следовало прикрывать, но была из тонкой ткани и вряд ли хорошо согревала Кэт. Одежда ее еще не высохла, и Гильом забеспокоился, как бы она не простудилась. Человек, которого она называла отцом, поручил ему позаботиться о ее жизни и благополучии. Храбрая, умелая, она, в конце концов, была всего лишь юной девушкой в бегах, наедине с мужчиной, которого едва знала, страстно желающей и надеющейся снова обрести

семью, состоящую из одного-единственного загадочного человека, который не был ее подлинным родителем.

«Это тяжкая ноша для столь юной девушки, — с сочувствием подумал Каль. — И слишком много секретов».

— Простите, если мои расспросы огорчили вас, — мягко сказал он. — Мне просто любопытно. Ваша жизнь кажется такой… необычной.

— Ох, ее вправду можно так назвать, — вздохнула она. — Но все так и есть.

Она вздрогнула от ночного воздуха.

— Становится холоднее, — сказал Гильом. — Воздух вытянул все тепло из пруда и превратил его в огромные белые облака. — Он усмехнулся в надежде, что шутка позабавит ее. Однако она промолчала. — И вы дрожите.

Он подвинулся ближе к ней.

— Я всегда мерзну, — приглушенно ответила она. — Такое чувство, будто до конца никогда не согреюсь.

И вдруг она горько расплакалась.

Гильом потихоньку подвинулся совсем близко к ней и лег рядом. Ее тело слегка напряглось, но она не оттолкнула его, когда он прижался животом к ее спине и поерзал, устраиваясь поудобнее. Потом он обнял девушку, щедро делясь с ней своим теплом, и спустя какое-то время почувствовал, что она расслабилась и уснула. Он лежал без сна, вдыхая аромат ее пахнущих дымом волос и прислушиваясь к тому, как неистово колотится в груди сердце.

Шесть

Когда на следующее утро Джейни пришла в исследовательский центр, Человек-Обезьяна вручил ей листок, на котором было что-то напечатано, и вперил в нее яростный взгляд, отчетливо требуя: «Объясни!»

Она, напротив, наградила его самым невинным из своих взглядов и молча проглядела текст, пытаясь скрыть волнение, с таким видом, как если бы прочитанное для нее самой было совершеннейшей загадкой. Однако когда она добралась до конца страницы, притворное удивление сменилось подлинным.

— О господи, Чет… мой запрос на широкий системный поиск удовлетворен.

— Я и сам читать умею. Интересно другое: я даже понятия не имел, что ты подавала такой запрос. — Он не одобрял ее действий и не скрывал этого. — Мне казалось, мы вчера уже все обсудили.

— Ну да. Однако, как мне показалось, ни к какому соглашению не пришли, и я подумала, что вреда не будет, если подать заявку, просто на всякий случай. Если не хочешь, можем вообще не воспользоваться этим разрешением. Но если мы так поступим, то…

— По-видимому, ты в таких делах разбираешься хуже, чем я думал, — презрительно заявил он. — Все такие заявки

отслеживаются, чтобы ты знала. Поэтому, если ты запрашиваешь разрешение на поиск и получаешь его, но ничего не делаешь, в твоем электронном досье появляется миленькая такая пометочка. Типа «работник не использовал выделенное ему время поиска» или что-то в этом роде. Господи, Джейни, нельзя сделать запрос, заставить людей потрудиться, решая эту проблему, а потом просто отмахнуться и сказать: «Обойдусь»!

Ее заинтересовало, каких «людей» он имеет в виду, но спрашивать она не стала, поскольку в долгосрочном плане это не имело значения.

— Ну, остается еще шанс, что…

— Что? Те, кто сидит наверху, вдруг ни с того ни с сего раскошелятся? Я совершенно точно помню, что говорил тебе: вероятность этого ничтожно мала.

Говорил, она не могла отрицать. Могла лишь надеяться утихомирить его гнев.

— Возможно, мне удастся получить грант, хотя это пока точно неизвестно. И все равно мне кажется, что ты должен поднять этот вопрос там, наверху. Ну что плохого они тебе сделают?

— Что бы ни сделали, пострадаю я, не ты. Может, просто поджарят мою тупую задницу за то, что я вообще поднял этот вопрос.

«Ага, твою тупую и к тому же наверняка волосатую задницу, хотя этого я, надеюсь, никогда точно не узнаю».

— Никто тебя поджаривать не собирается. И вообще, они же могут сказать «да».

— Послушай, Джейни, насчет Прайвеса они мне однозначно скажут «нет». Это слишком рискованно. Если мы возьмем его, а он не среагирует на лечение, рейтинг нашего успеха понизится. А это означает одно: мы получим на продолжение своих работ гораздо меньше денег, чем сейчас. Думаю, ты и сама понимаешь, что это означает для всех здесь.

Сокращение пожертвований, урезание бюджета, потенциальные увольнения, падение популярности. Доктора и специалисты, которые, возможно, призадумаются, не стоит ли переключиться на работу на сборочном конвейере. И она сама среди них. Джейни тяжело вздохнула.

— Понимаю.

Но что, если они добьются успеха? Это сулит огромные выплаты. Джейни с вызовом улыбнулась Чету и спросила:

— Тебе не приходило в голову, что произойдет, если наши лекарства и процедуры сработают конкретно на этом мальчике? Ведь пока еще неизвестно, сколько других, схожих случаев.

— Речь идет о редком типе травмы. Очень редком. Откуда возьмутся другие?

— Пока не знаю. Но выясню, когда осуществлю поиск.

— Никакого поиска ты делать не будешь.

— Н-но… Ты же сам только что сказал… Это означало бы, что мы не воспользовались полученным разрешением.

— Воспользуйся им, — ответил он, — но для поисков какой-нибудь ерунды. Выясни, к примеру, сколько ангелов могут танцевать на кончике булавки. И больше ничего такого не предпринимай, не спросив сначала меня.