Огненная дорога
Шрифт:
— Хорошо, — ответила Джейни. — Вы меня немного успокоили. Хочу спросить вас, почему этот парнишка, — она кивнула на компьютер, — удостоился собственного имени.
— Потому что он уникален — единственный в своем роде, по правде говоря. Он обладает особыми возможностями, которые члены нашей группы разработали с учетом конкретных особенностей того, чем мы занимаемся. Программы, написанные специально для этого проекта, специализированные устройства связи и многое другое, чего нет в обычном компьютере. По мере того как данные поступают из различных источников,
— Хм-м… — протянула Джейни. — Вообще-то мне нравится задумываться.
— В этом недостатка не будет, как я уже сказала. Когда мы соберем все, что требуется, здесь есть также программа оценки. И еще надежный порт, который никто не в состоянии взломать.
— По моим представлениям, сейчас такого просто быть не может.
— Да, если у вас нет собственного спутника.
Джейни удивленно воззрилась на Кристину.
— Да вы что!
Девушка улыбнулась.
— Мы запустили его год назад, и с тех пор он действует безотказно. Только те компьютеры, которые получили от нас вы и остальные, могут выходить на этот спутник.
— Надо полагать, вы истратили на это целую гору денег.
— Как сказать. Мы очень разумно расходуем деньги, которыми располагаем.
— Откуда они поступают?
— Из различных источников. Больше я ничего не могу по этому поводу сказать.
— За вами наверняка стоит кто-то очень могущественный. Или что-то.
— Могу сказать лишь, что у нас есть щедрые сторонники, верящие в то, что мы делаем.
Эти расплывчатые ответы, конечно, не удовлетворили Джейни; более того, они подстегнули ее подозрительность.
— Как без этого, — заметила она.
— Вот именно. И мы надеемся, вы тоже поверите в то, что мы делаем.
— В данный момент ничего обещать не могу — для начала нужно поглубже погрузиться во все это.
— И все же позвольте высказать предположение, что вы будете с нами — как и все остальные, к кому мы обращаемся. — На лице Кристины снова появилось выражение вызова. — Тем временем я должна еще кое-что объяснить вам относительно этого компьютера. Первое и самое важное: он ни в коем случае не должен попасть в чужие руки.
— Наверное, глупо задавать этот вопрос, и все же: почему?
— Потому что кое-какая собранная нами информация, скажем так, требует деликатного обращения.
— У меня такое чувство, будто это относится ко всему вашему проекту.
— В общем-то — да.
— Ладно. В таком случае я буду внимательно приглядывать за Малышом.
— Очень хотел ось бы, — сказала Кристина. — Дальше, вы должны каждый день копировать файлы, пересылая их на спутник. И учтите — если вы на протяжении трех дней не обновите копию, спутник уничтожит соответствующие файлы.
— Ох, дорогая! — воскликнула Джейни. — По-моему, это невежливо с его стороны. Даже постояльцам в гостинице обычно дают неделю.
— Чтобы позволить себе это, нужно иметь более сложный спутник, а у нас он простенький и небольшой. Мы
— У вас есть специалисты такой квалификации?
— Да, — с горделивой улыбкой ответила Кристина.
Джейни покачала головой.
— Вы сумели произвести на меня впечатление.
Так оно и было. Внезапно до нее дошло, что в этой организации непременно должен быть кто-то, обладающий и дальновидностью, и волей, а иначе ничего не получилось бы. И фонды он наверняка умеет добывать. Так почти всегда происходит с организациями или затеями такого масштаба: ими движет энергия одного-единственного человека. Остальные следуют за ним, некоторые настолько близко, что выглядят членами лидерской группы, однако настоящий лидер всегда один.
«Интересно, кто бы это мог быть? Скорее всего, человек, о котором я никогда не слышала, кто-то, обладающий большой властью и не меньшим мужеством».
Она знала, что будет либо поклоняться этому человеку, либо возненавидит его — если им доведется встретиться.
— И что теперь, когда вы показали поводок?
— Думаю, вы пойдете выгуливать собаку.
Пятнадцать
Открыв утром глаза, Алехандро увидел на столе у окна отцовскую рукопись, а рядом с ней чернильницу и перо. К его удивлению, здесь также стоял поднос с завтраком — большое красное яблоко, кусок сыра, булка с золотистой корочкой. Обнаружились и фарфоровый таз, кувшин с водой, чистая белая одежда.
«Неужели я спал так крепко, что не слышал, как кто-то входил сюда?»
Эта мысль была ему неприятна. И вот что еще огорчало: пусть он пленник де Шальяка, но тот обращался с ним не хуже, чем король Эдуард, когда Алехандро был его гостем в Виндзорском замке.
«Он наверняка делает это не без расчета, — мелькнула мысль. — Хочет, чтобы я был посговорчивей. Этого нетрудно добиться. Жесткая, полная постоянной неуверенности в завтрашнем дне жизнь в бегах так измотала меня, что я слабею, сталкиваясь с простейшими проявлениями доброты».
Его жизнь в последние годы была тяжелой, иногда непереносимо тяжелой. Однако вопреки всему он вырастил ребенка — даже вопреки самим правилам природы, которые диктуют заботиться прежде всего о себе самом, а уж потом об отпрыске другого человека. Он воспринимал как чудо тот факт, что до сих пор сохранил собственные зубы, ведь человеку не такому волевому пришлось бы размачивать хлеб в воде, прежде чем проглотить его, и лишь мечтать о том, чтобы сжевать это замечательное яблоко. Он все еще был силен и готов к борьбе за выживание. И хотя он, конечно, был уже не тот, что раньше, пострадала главным образом душа, не тело.