Огненная Кровь
Шрифт:
— Я не могу не сожалеть о том, что с ней случилось, — наконец сказал Аркус, повторяя мои мысли, как он иногда это делал. — Но я гораздо больше беспокоюсь о тебя. Ты… ты чувствуешь его присутствие?
Мы должны были быть очень осторожны, чтобы скрыть этот секрет на корабле. Если бы до экипажа дошло что Минакс на корабле, это была бы катастрофа. Матросы были очень суеверными, а это ужасало бы даже самых скептически настроенных душ.
— Не так сильно. — Я подумала, как это описать. — Это… он словно спящий, думаю, это лучшее слово. Я знаю, что он там, но едва ли.
— Хорошо, —
— Я тоже.
— А как ты относишься к тому, что сказал Еврус?
— Что я Темнокровная? — Даже слово охладило меня. Тьма была слишком огромной, слишком неизбежной. Ты можешь зажечь свечу и спрятаться, но ты никогда не сможешь сразиться с ней. И я несла ее в моих венах. Я потерла руки, чтобы согреть их и попыталась скрыть свой страх. — Я не хочу в это верить. Часть меня надеется, что это неправда, хотя есть признаки. Отметка. То, как я могу принять это существо, не чувствуя себя больной. Моя способность контролировать Минакса до такой степени, что один уничтожил другого.
— Ты удивительная, — прошептал он. — Надеюсь, ты это знаешь. То, что ты сделала. То, с чем тебе пришлось столкнуться.
Я не чувствовала себя удивительной. В данный момент я ощущала себя маленькой и испуганной. Неравнодушно ко всему, что я должна была сделать, без четкой картины того, что это было. И уставшей. Такой уставшей.
Поэтому я наклонилась к нему сильнее, когда я сказала: — Но хоть я не хочу в это верить, ну… мне нужно смотреть правде в глаза. Я… — Я понизил голос, — …Ребенок тьмы.
— Я не верю в это, — сказал он с тихим беспокойством. — По крайней мере, я не верю, что это что-то злое. Если это то, что ты есть, то это неплохо. Потому что все в тебе так, как и должно быть.
Я усмехнулась, удивляясь. — Я думала, ты скажешь, что я бросаюсь в опасность и рискую. Ты скажешь мне, что я эгоистична.
— Я был эгоистом. Я просто хотел, чтобы ты осталась. Но если бы ты не приехала сюда, мы бы никогда не узнали, как уничтожить Минакса.
— К сожалению, мы не знаем, как уничтожить другого.
— Ты… пробовала?
— Ты имеешь в виду… просто желать, чтобы он умер? Нет. Я… я не думаю, что это сработает.
Я была в ужасе от того, что, если я мысленно потяну его, и он снова проснется. Я до сих пор не знала, как и почему он был бездействующим. Мне пришло в голову, что, если Минакс действительно разделял человеческие черты, как когда-то подразумевал Брат Тисл, то существо могло действительно скорбеть о своем близнеце. Он жаждал встречи со своим близнецом в течение многих веков. С другой стороны, горе и смерть питали Минакса. Это может сделать его сильнее.
Как обычно, когда я слишком много думала об Минаксе, мое настроение упало. Аркус почувствовал сдвиг и обнял меня крепче. Чувство его силы окружало меня словно бальзам для моей души. Я закрыла глаза и прислонила голову к его груди.
Звук прочищенного горла заставлял меня рефлекторно вздрогнуть. — Извини, — тихо сказал Кай, когда вошел в свет фонарь, — я не хотел тебя пугать.
— Я почему-то немного нервничаю, — ответил я с улыбкой. На секунду я почувствовала себя неловко, виноватой
Я осмотрела лицо Кая на признаки горечи или ревности, но их не было, поэтому я позволила себе расслабиться.
— Не представляю, почему, — сказал он. Его поддразнивание было обнадеживающим.
— Как думаешь, ты сможете доставить нас в Темпезию в рекордные сроки? — спросила я.
— Конечно. — Его выражение было настолько восхитительно высокомерным, что я почти хотела рассмеяться.
Кай снова прочистил горло. — У тебя есть минутка?
Рука Аркуса отодвинулась от меня. — Извините меня, я должен пойти, и удостоверится, что моя команда не забрала лучшие койки. Или наоборот не была вынуждена спать на палубе. — Он шагнул в сторону люка, и я наблюдала за ним, радуясь, что он тактично оставил меня наедине с Каем, не проявив против него никакой враждебности.
Кай двинулся и оперся на перила рядом со мной, осторожно наклонив голову. — Как ты, птенчик?
Я была рада, что он так назвал меня, еще один признак того, что он не был расстроен на меня. — В основном я просто устала. Я чувствую себя хуже из-за королевы. Она казалась такой… сломленной.
— Она выглядела уже лучше, когда я навещал ее, прежде чем мы ушли. Ты не захотела идти со мной, если помнишь.
— Я чувствую себя виноватой. Как будто я предала ее.
— За то, что спасла ее? Это смешно. То, что произошло после, не было твоей виной. — Он вздохнул. — Тем не менее, я все еще задаюсь вопросом, жив ли принц Эйко. Думаешь, его разум где-то там?
— Я действительно не знаю. — Еврус, вероятно, был не таким, как Минакс, который разделял пространство в твоем сознании. У бога ветра было гораздо больше силы, чем у его творения, и у него, казалось, не было никаких сомнений в том, чтобы вырвать ничтожную жизнь, чтобы удовлетворить его удобство. — Мы должны быть готовы к худшему.
— Худшее продолжает становиться… хуже.
Я усмехнулась. — Мы не могли подготовиться к Еврусу.
Как только я произнесла это имя, с востока налетел порывистый ветер, наполняющий паруса до разрыва, прежде чем исчезнуть.
— Я запомню, чтобы не повторять это имя, — прошептала я, потирая мурашки на руках.
— Я был бы признателен, — тихо ответил Кай.
Я глубоко вздохнула и посмотрела вниз. — Мне жаль, что я не сказала тебе, почему я приехала в Судазию. Я должна была тебе доверять.
Медленно я подняла голову, испугавшись того, что могла увидеть на его лице. Злость? Боль? Презрение? Это было бы хуже всего.
Но то, что я увидела в его золотистых глазах в свете фонаря, было чем-то теплым и открытым. Симпатия. Понимание. Что-то трудно определяемое. Когда он поймал меня, наблюдающей за ним, его веки опустились на мачту, а рот искривился в этой типичной дразнящей улыбке, которая постепенно согревала меня, пока я не смогла не вернуть взгляд.