Огненная купель Шантунга
Шрифт:
За точку отсчета примем тот момент, когда ствол орудия был опущен на угол, пригодный для заряжания. Понятно, что при угле семьдесят шесть градусов к горизонту гаубицу не зарядить. Очередной снаряд весом около 220 килограммов, поданный из погреба, соответствующий номер расчета уже подкатил на специальной тележке к основанию орудия. Другой номер, используя заплечные ремни, доставил из порохового погреба пенал, содержащий картуз с 20-килограммовым зарядом бездымного пороха. После этого орудийной прислуге, общая численность которой двенадцать человек, надлежит выполнить следующие операции: подкатить тележку со снарядом к подъемному крану по пандусу, прикрепленному к поворотной раме лафета; застропить снаряд
Проделать все перечисленные операции с тяжелыми и опасными предметами быстрее, чем за три минуты, можно разве что на состязаниях лучших орудийных расчетов крепостной артиллерии на приз императора. А затем надо сделать самое главное – навести посредством мускульной силы прислуги 24-тонное орудие в целом и 10-тонный ствол в частности на движущуюся цель, которая за время заряжания гаубицы весьма значительно изменила свое положение относительно ее огневой позиции и по дальности, и по направлению. Отсюда вытекает, что реальная боевая скорострельность этого орудия – один выстрел в пять минут.
Как было сказано, второе основное тяжелое орудие японской береговой артиллерии – 24-сантиметровая пушка. Разработанная на пару с 28-сантиметровой гаубицей, она отличается от нее только калибром, массой снаряда (150 килограммов) и, как и положено пушке, длиной ствола в 23 калибра. Несколько иная и конструкция лафета. В главном же для нас «осакские сестры» идентичны: подача боеприпасов посредством крана, раздельно-картузное заряжание, ручные приводы механизмов наведения и, как следствие – неповоротливость и медлительность. По дальности стрельбы – девять километров – пушка превосходит гаубицу, по скорострельности – едва ли.
Двадцатичетырехсантиметровый парк дополняет некоторое количество 27-сантиметровых пушек с длиной ствола в 26 калибров французской фирмы «Сен-Шамон» образца 1884 года, которыми, в частности, была вооружена шестиорудийная батарея на мысе Каннон, а также 36-калиберные пушки Шнейдера образца 1889 года. Эти системы в целом аналогичны орудиям, находящимся на вооружении старых французских броненосцев.
Мне удалось рассмотреть такие на броненосце «Ош». Техническая скорострельность их была медленнее, чем выстрел в две минуты. На берегу японцы в три минуты точно уложатся. С учетом неплохой баллистики системы такие пушки представляют наибольшую опасность для наших больших судов. По данным бывшего морского агента в Японии Русина, они по четыре штуки стоят на батареях острова Авадзи и мыса Арида. Их желательно постараться подавить как можно скорее.
В целом же, с учетом полного отсутствия на японских батареях скорострельных пушек, способных бороться с маневрирующим, достаточно быстроходным флотом, дело поражения наших кораблей можно отнести скорее к моменту случайному. Хотя на войне случайности бывают. К счастью, нет здесь у японцев и ничего похожего на современные германские разработки с бронебашнями или бронеколпаками. Поэтому наш огонь должен быть вполне эффективным, по мере поражения позиций вражеских батарей их ответ начнет существенно ослабевать. По нашим расчетам, с учетом опыта стрельб, это должно вполне проявиться уже к концу первого получаса артиллерийской дуэли…
Теперь о японских минных силах, с которыми, очевидно, нам предстоит встретиться.
Район Кобэ-Осака находится в оперативном подчинении морского командования базы в Курэ. По данным Русина, на начало войны к нему были приписаны четыре отряда номерных миноносцев 2-го и 3-го классов, по четыре корабля в каждом. С учетом вероятных серьезных потерь в кораблях этого типа, а наш штаб оценивает их в семнадцать единиц минимум, в настоящий момент число базирующихся на Курэ миноносцев вряд ли больше дюжины в трех отрядах.
Таким образом, даже в случае если японцы все свои миноносцы, приписанные к Курэ, будут держать у Кобэ, их число не должно превысить двенадцать. Два, как мы знаем, находятся на рейде Вакаямы. Еще два – у брандвахты, стоящей на бочках под берегом острова Токушима, в непосредственной близости от входа в пролив Китан. Таким образом, в самом заливе нашим истребителям могут противостоять до восьми миноносцев противника. Вооружены они парой минных аппаратов, как правило, одним носовым и одним поворотным, а также двумя малокалиберными пушками в 37–47 миллиметров. На вооружении наших контрминоносцев по два трехдюймовых и два 37-милиметровых скорострельных орудия Гочкиса, а также по две автоматические 37-миллиметровые пушки Максима из числа призовых с «Моники». Огневое превосходство над японскими миноносцами представляется подавляющим. Как и очевидное превосходство в скорости…
– Да! Простите, Евгений Владимирович, перебью вас на минутку. Господа командиры отрядов истребителей, что имеем по вашим скоростям после перехода? Как у вас, Николай Николаевич?
Коломейцов, начальник 1-го отделения миноносцев, быстро поднялся со своего места и, нервно теребя бородку – он был довольно робок перед высоким начальством, – доложил:
– На данный момент «Бедовый» и «Блестящий» 24 узла часа на два дать смогут. «Бодрый» – тот двадцать три. Хуже всего с моим «Буйным», к сожалению, – не свыше 22 узлов. Машины почти на ладан дышат, да и котлы латаные уже не раз, все-таки за кормой три океана у нас…
– Евгений Владимирович, дорогой! Не ругать мы вас собрались. Или я не понимаю, что после такого пути на списочную скорость нечего рассчитывать. Полагаю, что в завтрашнем деле нам ваших двадцати двух отрядных вполне хватит. Хотелось бы, конечно, чтобы вы побыстрее из-под батарей убрались. Но что выросло, то выросло, что поделаешь… Терпимо. А как у вас дела, Иосиф Александрович?
Дородный, осанистый Матусевич достал из кармана сложенный вдвое листок бумаги:
– Я тут рапортичку подготовил, по всем нашим делам… Скорость полного хода… Так, «Безупречный» мой – 23 узла. Больше никак, в завод надо. «Быстрый» – даже 25 без проблем, молодец наш Николай Степанович и его духи, от Кронштадта ни одной серьезной поломки… «Бравый», как и мы, – 23 узла.
– Брезенты с иероглифами и японские флаги готовы у вас?
– Да, все в порядке. Пока мы к вам ехали, брезенты должны были уже растянуть. Так что мой «Безупречный» уже стал «Оборо», так сказать… И флаги достали, но ведь их мы по плану только перед прорывом поднимаем…
– Конечно. Спасибо… Будьте добры, Евгений Владимирович, продолжайте.
– Что касается задач командирам истребителей, здесь все понятно. Проскочить в залив и атаковать минами грузовые суда. Против миноносцев противника, которые будут стараться им помешать, применять только артиллерию. Мины Уайтхеда – исключительно по крупным целям. Главное, что после прохода в залив можно особо не спешить и не торопиться. У вас, господа, в общей сложности 35 мин. Если хотя бы две трети из них найдут свои жертвы, удар по японской торговле будет нанесен сокрушительный. Причем если японские миноносцы нападут на вас до начала атаки на транспорты, это даже желательно: проще оправдываться перед мировым сообществом за потопление нейтральных пароходов.