Огненная тигрица
Шрифт:
Все знакомые Шарлотты казались такими ненадежными. Вряд ли кто-то из них был способен хоть в чем-нибудь помочь ей. Шарлотта даже мысли не допускала, что может обратиться к кому-нибудь из них за поддержкой. Они были слишком заняты своими собственными делами, будь то зарабатывание денег или просто наслаждение жизненными благами. Она не могла представить, что кто-то из ее знакомых с готовностью бросился помогать ей справляться со слугами или уладить какую-то проблему со здоровьем, не говоря уже о том, чтобы оказать помощь, если кто-нибудь из ее родственников окажется в беде. Разве могла она рассуждать о религии или об энергетических потоках в присутствии этих людей? Разве осмелилась
Кен Джин. В тот самый момент, когда он вошел в их дом, неся на себе ее пьяного отца, Шарлотта поняла, что этому человеку под силу все на свете. Он обладал поразительной способностью делать все со спокойной уверенностью. Она не переставала этому удивляться.
Вскоре после того как Кен Джин начал у них работать, он сразу же наладил поставки товаров для дома, и теперь все необходимое для ведения домашнего хозяйства семья получала вовремя и без перебоев. Конечно, не такое уж это было великое достижение, но ей стало намного легче вести домашние дела. Потом Кен Джин убедил мистера Викса, что тому лучше развлекаться где-нибудь на стороне и не устраивать пьяные вечеринки на глазах у близких людей. И Шарлотта больше никогда не видела в доме торговцев опиумом. Их семейный бизнес начал процветать, и они смогли нанять больше слуг. А самое главное – Кен Джин нашел няню, весьма необычную девушку с ужасной волосатой губой. Ей было чуть за двадцать, но она обладала просто невероятным терпением и сумела прекрасно поладить с Уильямом.
Итак, все дело было в том, что ни один из мужчин, которых она когда-либо встречала, не мог сравниться с Кен Джином. Ни один из них не был таким искусным, нежным и таким совершенным. Но… именно этот мужчина наотрез отказался жениться на ней. Стыдно сказать, но у нее снова задрожали губы, и она начала плакать, уткнувшись в плечо матери.
– О-о, дорогая, – бормотала миссис Викс. Она повторяла эти слова до тех пор, пока Шарлотта не успокоилась. Потом мать и дочь привели в порядок свои платья и вытерли щеки. – Не беспокойся, моя милая, – добавила мать, расправляя свою юбку, – все будет хорошо, когда мы вернемся в Англию.
– В Англию? – удивилась Шарлотта.
Миссис Викс кивнула и скрестила на груди руки.
– Да, дорогая, в Англию. Видишь ли, умер брат твоего отца. Шарлотта застыла в замешательстве. Она меньше всего ожидала услышать то, о чем только что сообщила ей мать.
– Дядя Филипп? Барон Вудсли? Дядя Филипп умер? – спросила Шарлотта. Она никогда не видела этого человека, но совсем не удивилась тому, что в столь ужасный день кто-то умер.
– Несколько дней назад пришло письмо. Твой отец поехал в Кантон, чтобы завершить там все свои дела.
Шарлотта ничего не сказала о том, какими именно делами он там занимался. Она все время думала о той новости, которую услышала от матери.
– Несколько дней назад? Но я ничего не знала. Ты не говорила об этом.
– Никто об этом еще не знает. Только твой отец и я, а теперь вот и ты. Мы не хотели расстраивать Уильяма. Ты же знаешь, какой китайцы суеверный народ. Они так боятся смерти. Слуги не должны узнать об этом, иначе они разбегутся. Дом, в котором пахнет смертью, и всякая прочая ерунда.
Шарлотта прищурилась.
– Но дядя Филипп был бароном. Это означает…
– Да, теперь твой отец унаследует титул. Отныне он барон, а я баронесса, – сказала миссис Викс и, наклонившись вперед, коснулась лба дочери. – А ты, моя дорогая, теперь дочь барона.
Шарлотта не двигалась. Она наслаждалась прикосновением матери, но та вскоре убрала свою руку. Шарлотте необходимо
– Что же будет, мама?
– Мы возвращаемся в Англию, моя дорогая. Мы наконец-то уедем из этой дикой страны, и ты найдешь себе мужа, настоящего англичанина. Не одного из этих иностранных переселенцев, а чистокровного английского джентльмена, который ничего не знает ни о рикшах, ни о палочках для еды. У Шарлотты в голове все перепуталось.
– Но мне нравятся рикши и палочки для еды. Мать потрепала ее по щеке.
– Да, я знаю. Это я виновата, что позволила тебе так увлечься всем этим. Мне давно уже следовало настоять на том, чтобы мы вернулись домой. Вот увидишь, как только мы ступим на землю Англии, все сразу же станет на свои места.
– Но…
– Элизабет! – послышался крик отца. Наверное, Уильям уже порядком ему надоел.
– Тс-с, – сказала мать, округлив глаза. – Он должен научиться вести себя подобающим образом. Он ведь теперь барон, – сказала она, поднимаясь с кровати. – Заканчивай свой туалет, Шарлотта, а потом поведешь Уильяма в парк. Ты же понимаешь, что он уже не может больше ждать.
– Я знаю, мама.
– Нам еще многое предстоит обсудить с тобой сегодня, но сейчас…
– Элизабет! – снова послышался голос отца.
– Я должна спасти твоего отца. Поторопись. Я распоряжусь, чтобы приготовили экипаж, – сказала миссис Викс и вышла, оставив Шарлотту заниматься своими делами.
Девушка вытерла лицо, оделась и отправилась с Уильямом в парк. Она помогала брату запускать воздушного змея в небо. Она хлопала в ладоши, когда он, держа в руках ленты, сделал это сам. Она даже вместе с ним удерживала это бумажное чудо. А когда Уильяму все надоело, Шарлотта барахталась с ним в пыли. Словом, она занималась теми же делами, что и всегда, и казалось, что ничего сверхъестественного не произошло. Как будто вся ее жизнь изменилась нынешним утром только для того, чтобы днем снова вернуться в привычное русло. С одной стороны, все слишком запуталось, но с другой, было до боли знакомым. Как же такое может быть?
Она ничего не понимала, да ей и не хотелось думать об этом. Она просто играла с Уильямом, мысленно составляла меню на следующую неделю и пыталась представить, чем будет заниматься завтра. А когда Уильям проголодался, Шарлотта посадила его в экипаж и они поехали домой.
Все дорогу мальчик по привычке жаловался ей на что-то. Шарлотта же в ответ кивала головой, делая вид, что слушает его. Потом она опять, как обычно, открыла дверь экипажа, и он побежал впереди нее. Когда он внезапно остановился возле самой двери и нахмурился, Шарлотта поспешила, пытаясь понять, что же произошло. Приблизившись к лестнице, она тоже остановилась. Заглянув через плечо брата, девушка увидела, что в центре прихожей стоят родители, а рядом – ее дорожный чемодан.
– Отец? – спросила она, осторожно подталкивая Уильяма вперед, чтобы он зашел в дом.
– Попрощайся со всеми, – холодно произнес мистер Вике. – Ты уезжаешь в монастырь.
Шарлотта часто заморгала. Ей показалось, что она ослышалась. Но, посмотрев на заплаканное лицо матери, она поняла, что все это чистая правда. Даже не успев обдумать свои слова, она со злостью сказала, обращаясь к отцу:
– Ты же обещал, ты поклялся, что все останется по-прежнему.
– Этому не бывать! – ответил отец, едва сдерживая ярость. – Как все может остаться по-прежнему после того, что ты сделала? Я пообещал, что позабочусь о тебе. И я свое слово сдержал. – Он сделал знак двум лакеям. Те молча подняли ее чемодан над головами и отнесли в экипаж. – Кстати, твоя мать считает, что так будет лучше, – добавил он.