Огненная вспышка
Шрифт:
Лесли заглушила двигатель машины и посмотрела через зеркало на Лоретту.
— Давай, Лоретта. Мы просто зайдем туда, все сделаем и вернемся.
Лоретта уже сидела сзади в инвалидном кресле, которое Лесли взяла в аренду в Риверс-Бич, в магазине медицинских товаров и комплектующих. Упрямое, надутое выражение лица отлично соответствовало ее роли.
Лесли вышла из машины, отодвинула боковую дверь, вытащила помост, аккуратно развернула коляску и помогла Лоретте съехать вниз.
Потом она закрыла дверь, заперла машину и, толкая коляску по парковке, подошла ко входу для инвалидов возле центральных дверей.
Она впервые приехала в больницу после шести вечера, и вероятность того, что в регистратуре вспомнят, что обычно она навещает пациента Дэниела Пармитта, была очень мала. Поэтому она сказала:
— Эмили Стадворт.
Регистратор кивнула и записала это имя в своем журнале.
— Вы родственники?
— Мы ее внучатые племянницы. Лоретта очень хочет увидеть свою тетушку Эмили хотя бы еще раз.
— У вас не так много времени, — предупредила ее регистратор. — Часы посещения заканчиваются в восемь.
— Это ничего, мы ненадолго.
Лесли повезла Лоретту по вестибюлю к лифтам и поднялась на третий этаж.
Медсестры проводили их короткими незаинтересованными взглядами, когда они вышли из лифта. Лесли улыбнулась им, продолжая везти коляску по коридору к палате Дэниела, погруженной в полумрак — только маленький желтый ночник горел над кроватью. Они вошли, и Лесли плотно закрыла за ними дверь.
Он спал, но, как только она вошла, внезапно проснулся. Его глаза чуть поблескивали при свете ночника. Она подтолкнула коляску прямо к кровати и прошептала:
— Ты готов?
— Да.
— Помоги мне, Лоретта.
Та послушно встала с коляски, сняла дождевик) и огромную соломенную шляпу, положила их возле своей сумочки, которая была спрятана в кресле. Потом они с Лесли помогли Дэниелу встать с кровати.
С каждым днем он набирался сил, но все равно был еще слаб, от напряжения у него вздулись все вены на лице. Он присел на кровати и, поддерживаемый обеими женщинами, встал на ноги.
Лесли спросила:
— Ты можешь стоять?
— Да, — прошептал он сквозь стиснутые зубы.
Он стоял не шевелясь, как дерево. Они помогли ему надеть дождевик поверх больничного халата, потом — сесть в кресло. Он положил руки на колени, чтобы они не особенно бросались в глаза, и Лесли нахлобучила ему шляпу на лоб.
Тем временем Лоретта села на кровать, чтобы снять высокие, по голень, коричневые сапоги из искусственного меха. У нее в сумке были мягкие туфли, которые она надела. Сапоги были слишком велики для нее, как раз того размера, который был нужен Дэниелу. Шляпа, длинное пальто и сапоги полностью преобразили его. Если он не будет поднимать голову, а его руки так и останутся на коленях, никто не отличит его от человека, которого Лесли только что привезла в больницу.
Лоретта встала с кровати, надев голубые туфли. Она была в бесформенном платье с набивным рисунком;
— Мне уже можно идти?
Лесли оглядела ее:
— Не забудь свои очки!
Та вскрикнула и достала из сумки очки в темной оправе, надела их и опять превратилась в того неуклюжего очкарика, которого знала Лесли.
— Ты просто выйдешь отсюда, и все. Мы последуем за тобой и выйдем чуть позже.
— Хорошо. — Теперь, по мере того как они осуществляли свою операцию и ничего плохого не происходило, настроение Лоретты существенно изменилось. Она уже почти улыбалась Лесли, а когда перевела взгляд на Дэниела, на ее лице появилось озабоченное выражение:
— Ему бы лучше остаться здесь.
— У него свои причины, иди.
Лоретта ушла. Лесли заглянула в шкаф, ожидая найти его одежду, но ничего не обнаружила.
— А где твои вещи?
— Копы забрали.
— Ладно, давай уедем отсюда!
Обратный путь они проделали быстро, а на улице их уже ждала Лоретта, стоя рядом с машиной. Пока Лесли везла коляску по парковке, она спросила его:
— А что ты собираешься делать завтра вечером?
И Паркер прошептал:
— Так, убить кое-кого надо.
11
Джеку Янгу действительно нравилась его жена, он чувствовал к ней привязанность, даже больше к ней, чем к ее деньгам, однако, конечно же, деньги стояли на первом месте.
Все началось как шутка, когда он познакомился с Алисой Престон Хабиб в Нью-Джерси, где работал в страховой компании «Утика мьючуал» экспертом по рассмотрению претензий, и там же он впервые узнал, что эта клиентка воспылала к нему страстью. Это вызвало поток острот от его коллег.
На самом деле все расставила на свои места Маурин, его пожилая коллега, компьютерный специалист:
— Ты мог выбрать и похуже, этот вариант не так уж плох.
И когда Джек об этом подумал, он согласился с ней. Действительно, он мог выбрать кого-то гораздо хуже, разве не так? Он так и делал два-три раза до этого. Вот уже год, как он расстался со своей последней серьезной пассией, точнее, положа руку на сердце, она бросила его. Жизнь его была скучна, однообразна, и мысль встряхнуть себя чем-то очень новым и необычным начинала нравиться ему все больше и больше. Кроме того, не стоило забывать о деньгах.
На самом деле Алиса была вполне нормальной. О господи, конечно, она была старше его матери и ненамного моложе бабушки, но она держала себя в отличной форме, прямо как квотербек Национальной футбольной лиги, и, кроме того, она была уже в том возрасте, когда в постели особенно не стесняются. Так что в этой части все было неплохо, а другая сторона медали — смешки за спиной, кличка «постельный мальчик», которая, казалось, витала в воздухе вокруг него, как мошкара, — ну и черт с ним, у людей просто нет чувства юмора.