Огненные дороги Геона

Чужин Игорь Анатольевич

Первый удивленно смотрел на неподвижное тельце, он готовился к погоне или драке, а на то, что добыча умрет от страха, не рассчитывал. Шак вытащил на берег добычу и впился зубами в ее горло. Охотник знал, что люди не любят, когда шаки пьют кровь убитых животных, и строго наказывали за это, но здесь, в лесу, он не мог отказать себе в удовлетворении древнего инстинкта. Первый находил для себя оправдание в том, что в лесной пещере его ждет больной хозяин, которому нужно протертое мясо и наваристый бульон, а кровь, сразу не спущенная из тела добычи, портит мясо. Второй отмазкой было то, что так он экономил мясо, утолив аппетит горячей кровью. Взвалив добычу на плечо, шак отправился

к пещере, где его ждал хозяин.

Я сидел на шкуре какого-то зверя у входа в пещеру и ковырялся в ране на ноге. Мне удалось снять лубки, в которые упаковал сломанную ногу Первый, и очистить с нее грязь и коросту. Нога под повязкой страшно чесалась, и мое терпение лопнуло. Первый железной рукой пресекал все попытки своего хозяина заняться самолечением, поэтому мне пришлось ждать, когда он уйдет на охоту.

Прошел целый месяц с того дня, когда шак, практически мертвого, притащил меня в эту пещеру. Сейчас я как раз и сидел на шкуре прежнего владельца этой жилплощади. Первые десять дней в пещере почти полностью стерлись из памяти, в мозгу остались только отрывки какого-то полубреда. Память окончательно ко мне вернулась, когда Первый устроил банный день на берегу ручья, протекающего рядом с пещерой. Прохладные струи воды вернули мое сознание в мир живых, и с этой минуты я медленно пошел на поправку. Единственной частью тела, до этого не подвергавшейся санобработке, была сломанная левая нога.

Последствия перелома и ожогов практически полностью уничтожили мои магические способности. Большой внутренний запас Силы дал моему бренному телу возможность продержаться на этом свете до того момента, как меня нашел Первый. В дальнейшем вся забота о моем лечении легла на плечи шака. Этот громила оказался нежней и заботливей иной родной матери. Первый кормил меня с ложечки, обихаживал, обмывал, убирал за мной дерьмо, согревал по ночам своим телом. Шак оказался не только хорошим кулинаром, но и отличным лекарем, его отвары из найденных поблизости трав и кореньев вытащили меня с того света.

Моя удивительная живучесть объяснялась еще и тем, что вся энергия Силы, накапливаемая естественным путем, тратилась на лечение материального тела. В результате этих причин аура тела стала практически незаметной. Уходя в транс в попытке отыскать источник Силы, я убеждался в том, что магическое зрение не выходит за пределы вытянутой руки. С моим биологическим телом также оказалось далеко не все в порядке. Внутренние органы имели различные повреждения, в нескольких местах мышцы были разорваны, кожа покрыта ожогами и язвами. Печень получила какое-то токсическое отравление и практически не очищала кровь. Я из накачанного здоровяка превратился в скелет, обтянутый кожей.

Усилиями Первого мне удалось сохранить левую ногу, кость правильно срослась, и теоретически я мог ходить. Главная беда была в том, что мышцы и сухожилия на ноге были разорваны на куски, — фактически я стал инвалидом. Если в ближайшее время мне не удастся найти источник Силы, то неизвестно, насколько хватит моих способностей к регенерации. Для того чтобы найти место для подзарядки, необходимо выйти из пещеры и просканировать территорию, а для этого нужно уметь ходить.

— Это что ты тут делаешь? Прекрати немедленно, я не давал тебе разрешения снимать лубки, — прервал мои размышления голос вернувшегося шака.

— Первый, пожалуйста, не ругайся, кость у меня уже срослась хорошо, а нога чесалась неимоверно.

— Мог меня подождать, я бы сам снял лубки и обработал ногу. Теперь сиди и жди, пока я еду приготовлю и займусь тобой.

Я покорно вздохнул и стал дожидаться обеда. Наши отношения с Первым претерпели

разительные изменения. В начале нашего знакомства я был полновластным хозяином и рабовладельцем. Мое доброе отношение к шаку являлось заботой хозяина о любимой собаке, и только. Я запросто мог продать своего раба или прибить в порыве гнева. Теперь же Первый стал для меня отцом, матерью и братом одновременно. Шак полностью открылся мне, и я понял его как человека. Первый имел незаурядный практический ум и смекалку, память у него была феноменальная. Пусть шаку не доступен бином Ньютона, но в практических делах он мог дать любому сто очков вперед. Первый знал, наверное, все о бытовой стороне жизни. Любую возникающую проблему он решал щелчком двух пальцев. Каждый день я узнавал от него что-то новое и учился выживать в этих непростых условиях.

Через час шак закончил приготовление пищи, и мы приступили к еде. Первый с помощью одного только ножа изготовил посуду и все предметы в пещере. Благодаря его трудам мы с комфортом устроились в берлоге неведомого мне животного. На мои расспросы о звере, которого он убил, решая квартирный вопрос, шак отвечал односложно, что не знает этого зверя, потому что раньше не встречал. Если судить по шкуре, то зверь был размером с бегемота и клыки с когтями имел огромные. Способ охоты на него Первый описывал просто:

— Дал дубиной по башке, вот зверь и умер.

Не дай бог попасть под удар его дубины. Обладая огромной физической силой, шак мог одновременно выполнять и тонкую работу. Одежда, сшитая Первым для меня при помощи костяного самодельного шила и ремешков кожи, выглядела вполне пристойно, Юдашкин отдыхает.

Закончив с едой, мы приступили к лечению моей ноги. Первый приготовил отвар из трав и начал им ее обрабатывать. Корка на ранах намокла и отвалилась, раны очистились, и мне стали видны последствия травмы. Нога иссохла и стала в два раза тоньше, чем правая, в двух местах в ране виднелась кость. От такого зрелища у меня закружилась голова, и я едва не свалился в обморок. Первый, проведя очистку раны, обильно смазал ее какой-то вонючей мазью и забинтовал куском чистой тряпки. Довольно хмыкнув, шак закончил свою работу.

Мне не терпелось встать на ноги, но без костылей это было невозможно. После подробных объяснений, что такое костыли, Первый взял нож и ушел в лес. Вскоре он вернулся с охапкой палок. Через два часа я стал обладателем отличной пары самодельных костылей. Первый подогнал палки по длине, и мы попытались поставить меня на ноги. Со второй попытки шаку это удалось, и я захромал по пещере. Первая тренировка заняла около часа, и я, довольный успехами, сел на шкуру возле выхода из пещеры.

Первый занялся бытовыми делами, а я задумался о своих перспективах.

«Начнем по порядку, — начал рассуждать я. — Что мы имеем на данный момент? Мы имеем одноногого инвалида и шака без денег и оружия. Первый спрятал деньги и метатель в какой-то башне на краю пустоши, после того как потерял лошадь, отравившуюся водой из реки. Мой конь тоже подох, покончив с собой тем же способом. Тащить все вещи на себе Первый не мог, любой встречный отобрал бы у бесхозного шака все ценное. Башню, где спрятаны ценности и метатель, он запомнил хорошо и описал, как ее найти. Метатель без камней Силы был бесполезен, а до денег — как до Пекина. Главная задача на текущий момент — это найти луч Силы и зарядить ауру. От этого зависит моя дальнейшая жизнь. Я надеялся, что мне с помощью Силы удастся вылечить раны и привести себя в дееспособное состояние. Если лечение не удастся, то останется только вешаться». За этими невеселыми мыслями время подошло к ужину. Поев, я стал приставать к шаку с расспросами: