Огненные Купола

Эддингс Дэвид

– Ты хотела о чем-то поговорить со мной? – осведомился Спархок, взрезая мешок кинжалом.

– Да ни о чем таком особенном, – ответила Даная. – Я просто люблю разговаривать с тобой, а ты всегда так занят.

– И еще тебе подворачивается случай покрасоваться, верно?

– Да, пожалуй, что так. Какая радость быть богиней, если не можешь время от времени немножко побахвалиться?

– Я люблю тебя, – рассмеялся он.

– О, как это мило, Спархок! – воскликнула она. – От чистого сердца и без малейшего размышления! Хочешь, я сделаю траву лиловой,

дабы выразить тебе свое расположение?

– С меня хватит и поцелуя. Лиловая трава, чего доброго, напугает коней.

Они прибыли в Эсос тем же вечером. Богиня-Дитя так искусно смешивала реальное и иллюзорное время, что не оставалось ни малейшего зазора. Спархок был рыцарем церкви, искушенным в магии, но его воображение трепетало при мысли о могуществе лукавой маленькой богини, которая, как сказала она сама во время сражения с Азешем, своей волей вызвала себя к жизни и которая сама решила возродиться его дочерью.

Они стали лагерем неподалеку от города, и после ужина Стрейджен и Телэн отвели Спархока в сторонку.

– Что ты думаешь насчет небольшой разведки? – спросил Стрейджен у рослого пандионца.

– Что ты имеешь в виду?

– Эсос довольно крупный город, – ответил светловолосый талесиец, – и здесь наверняка есть свое воровское сообщество. Полагаю, мы трое могли бы разузнать кое-что полезное, побеседовав с вожаком местных воров.

– Он тебя знает?

– Не думаю. Эмсат довольно далеко отсюда.

– Тогда с чего ты решил, что он захочет с тобой разговаривать?

– Из вежливости, Спархок. Воры и убийцы исключительно вежливы друг с другом. Это сберегает здоровье.

– Если он не знает, кто ты такой, каким образом он поймет, что с тобой нужно быть вежливым?

– Существуют некоторые опознавательные знаки.

– У вас, воров, довольно сложное сообщество.

– Все человеческие сообщества сложные, Спархок. Это одна из тягот, которые налагает на нас цивилизация.

– Когда-нибудь ты обучишь меня этим знакам.

– Не думаю.

– Почему бы нет?

– Потому что ты не вор. Это еще одна из тех сложностей, о которых мы говорим. Дело нее в том, что мы знаем только точку зрения посла на происходящее – и только в общих чертах. Мне бы хотелось побольше подробностей, а тебе?

– Еще как, друг мой.

– Так почему бы нам не отправиться в Эсос и не поразведать?

– Действительно – почему?

Они переоделись в неприметное платье и верхом выехали из лагеря, сделав круг на восток, чтобы въехать в город с той стороны.

На въезде в город Телэн критически посматривал на укрепления и никем не охраняемые ворота.

– Они тут чересчур расслабились, если вспомнить, насколько близко здесь граница с Земохом, – заметил он.

– Земох больше не представляет угрозы, – возразил Стрейджен.

– Старые привычки стойки, милорд Стрейджен, и не так уж много времени минуло с тех пор, как по ту сторону границы хозяйничал Отт, а за его спиной торчал Азеш.

– Сомневаюсь, чтобы эти люди так уж сильно страшились Азеша, – заметил Спархок. – У бога Отта не было никаких причин устремлять свой взгляд в эту сторону. Его всегда тянуло на запад, потому что там был Беллиом.

– Пожалуй, ты прав, – признал Телэн.

Эсос был небольшим городом, примерно как Лэнда, город в центральной Эозии. Вид у него был довольно древний – люди селились на этом месте с начала времен. Мощенные булыжником улочки были узкими и кривыми, и друзья долго и бесцельно бродили по ним.

– Как мы узнаем, в какой части города искать твоих собратьев по ремеслу? – спросил Спархок у Стрейджена. – Не можем же мы подойти к какому-нибудь горожанину и спросить его, где нам найти воров?

– Мы с Телэном возьмем это на себя, – усмехнулся Стрейджен. – Телэн, поди-ка спроси у какого-нибудь карманника, где тут воровской притон.

– Ладно, – ухмыльнулся Телэн, соскальзывая с седла.

– У него уйдет на это вся ночь, – заметил Спархок.

– Разве что он ослепнет, – отозвался Стрейджен, глядя, как мальчик протискивается в людской толчее. – С тех пор как мы въехали в город, я видел уже троих карманников, а ведь я еще и не особенно присматривался. – Он поджал губы. – Они здесь немного иначе работают. Видимо, это связано с узкими улицами.

– Где же тут связь?

– На узких улицах люди часто сталкиваются друг с другом, – пожал плечами Стрейджен. – Карманник в Эмсате или Симмуре нипочем не сумел бы сделать свое дело, натыкаясь на клиента. Это куда действеннее, смею тебя заверить, но вырабатывает дурные навыки.

Телэн вернулся через несколько минут.

– У реки, – сообщил он.

– Чего и следовало ожидать, – пробормотал Стрейджен. – Отчего-то воров всегда тянет к реке. Я так и не сумел понять почему.

Телэн пожал плечами.

– Наверное, потому, что по ней можно спастись вплавь, если дело примет дурной оборот. Нам лучше пойти пешком. Всадники привлекают к себе слишком много внимания. В конце улицы есть конюшня, там можно оставить лошадей.

Они наскоро переговорили с угрюмым конюхом и дальше двинулись пешком.

Притон воров Эсоса располагался в захудалой таверне на задах узкого тупика. Прямо над дверью висела на ржавом крюке грубая вывеска с изображением виноградной грозди, а на пороге удобно растянулись двое бродяг, потягивая пиво из помятых кружек.

– Мы ищем человека по имени Джукта, – сказал им Телэн.

– На что он вам сдался? – подозрительно проворчал один из бродяг.

– По делу, – холодно ответил Стрейджен.

– Этак всякий может сказать, – буркнул небритый бродяга, поднимаясь на ноги с увесистой дубинкой в руке.

– Это всегда так утомительно, – со вздохом пожаловался Стрейджен Спархоку. Затем его рука метнулась к рукояти шпаги, и узкий клинок со свистом вылетел из ножен. – Дружочек, – сказал он бродяге, – если не хочешь между завтраком и ужином получить в брюхо три фута стали – посторонись. – Острие шпаги убедительно коснулось живота небритого бродяги.