Огненные слёзы
Шрифт:
— Это он! Он убил моего брата! — не выдержав, выкрикнул высокий атлург. — Признайте его вину, и я поквитаюсь с ним за смерть Нераса!
Ещё с десяток голосов начали вторить ему, обвиняя Корта и требуя правосудия для семьи убитого. Корт не смотрел на них. Он сосредоточенно рассматривал высокий проход в Зал Кутх. На миг он подумал, что не выдержит. Просто не сможет пройти через это ещё раз.
Ему захотелось убежать, как ребёнку. Просто спрятаться где-нибудь и забыть обо всём. Может, снова уйти скитаться по пустыне вместе с Утагиру.
Но Корт продолжал стоять на месте, крепко сжав руки в кулаки и снося словесные удары один за другим, ведь в нескольких шагах от него стояла Леда. И она смотрела на него.
— Скажи, Корт, есть ли ещё что-то или кто-то, что могло бы подтвердить твою невиновность? Может, твоя жена? — проговорил Гвирн, заметно повысив голос, чтобы перекрикнуть шум толпы.
Всё же он ещё не был Кангом и не произносил речь со священного помоста, а потому атлурги, не слишком церемонясь, перебивали его своими криками. Похоже, им уже надоело слушать рассуждения. Они жаждали крови.
— Моя жена спала. Никто не может подтвердить моих слов, — мрачно ответил Корт, заставляя свой голос прорываться сквозь нарастающий рёв атлургов.
— В таком случае Совет обсудит услышанное, после чего вынесет решение.
«Должно быть, это будет самый короткий совет в истории», — зло подумал Корт. «Ведь вы уже всё решили». Даже если несколько членов Совета и были на его стороне, этого недостаточно, чтобы перевесить голоса сторонников Гвирна и Ауслага, взятые вместе.
Гвирн отвернулся к членам Совета для обсуждения, когда Корт уловил странный диссонанс в шуме толпы. Он ещё не понял, что происходит, но его желудок болезненно сжался в ожидании очередной беды.
— Стойте, постойте! — наконец расслышал он негромкий голос, не способный пробиться через рёв беснующихся атлургов, требующих правосудия, а проще — смерти Корта.
С силой расталкивая высоких атлургов, не обращавших на неё никакого внимания, вперёд выбилась Юта. Она буквально вывалилась из-за плотно прижатых друг к другу тел. Её взгляд упёрся в Корта. Каштановые волосы были растрёпаны, а глаза — испуганы. Просторная кофта съехала на одно плечо. На щеках алел румянец, будто она с боем пробивала себе дорогу через весь Зал Кутх.
«Что… что происходит? Зачем она здесь?!»
Корт онемел, но, быстро придя в себя, замотал головой, давая Юте понять, чтобы уходила. Но девушка уже не смотрела на него. Она сделала шаг вперёд, протянув руку в сторону собравшихся мужчин.
— Постойте! Послушайте! — почти крикнула Юта чуть окрепшим голосом.
Первым обернулся Гвирн. В его глазах застыло искреннее удивление. Он потерял интерес к совещанию. Теперь всё его внимание было сосредоточено на девушке.
— Юта? Что ты здесь делаешь? — его голос звучал мягче, чем раньше, но по-прежнему властно.
— Я… я хочу кое-что сказать. Я свидетель! — Её голос зазвучал громко и уверенно.
Корт видел в её взгляде и движениях ту самую решимость, из-за которой она потеряла всё, что имела, и оказалась в пустыне. И теперь эта решимость привела её сюда, в этот зал.
— Ты свидетель? Что ты имеешь в виду? Свидетель чего? — Гвирн казался растерянным.
Корт видел, как ему хотелось замять внезапное появление девушки, но теперь и другие члены Совета начали с любопытством оборачиваться.
Как ни странно, но пристальное внимание большого количества людей не испугало Юту. Наоборот, она будто стала выше ростом, а её голос обрёл силу и твёрдость. Корт невольно залюбовался этой маленькой девушкой, такой смелой и непоколебимой, никогда не отступавшей от своих принципов.
— Ты спрашивал, есть ли у Корта какой-нибудь свидетель, чтобы подтвердить его слова, — Юта обращалась только к Гвирну, игнорируя присутствие всех остальных. И Корту показалось, что между этими двоими происходил ещё какой-то, незримый, диалог. — Так вот, я такой свидетель. Вы выслушаете меня?
— Конечно. Если ты и правда свидетель, мы выслушаем тебя. Говори. Ты что-то видела той ночью?
Теперь уже все глаза и лица были устремлены на Юту. Толпа немного поутихла, предвкушая что-то новенькое. Лицо девушки пылало, как кузнечный горн, но она не дрогнула.
— Дело не в том, что я видела, а в том, чего я не видела. А не видела я, чтобы Корт кого-то убивал той ночью. Он не убивал Нераса. Я знаю это так же твёрдо, как и то, что вы — члены городского Совета — собрались по чьему-то навету опорочить невиновного человека.
— Громкие слова ты говоришь, изгой! — крикнули от группы брата Нераса. — Но откуда тебе знать? Ты всего лишь месяц провела в Утегате и ещё ничего не понимаешь!
У Корта перехватило дыхание. Он словно погружался в ледяную воду. Всё тело сковало холодом.
Юта не испугалась гневного окрика. Она пылала, как праведное возмездие. Как дух справедливости, защищающий всех невинно осуждённых. Её плечи были гордо расправлены, а глаза блестели как два осколка слюды. Она всем корпусом развернулась в ту сторону, откуда послышался выкрик, и чётко проговорила:
— Может, я и недавно в Утегате, но я знаю, о чём говорю. Потому что ту ночь я провела в горах с Кортом. Затем мы вместе вернулись в город, и это было уже после часа Встречи Братьев. Что касается промежутка времени от Часа Змеи до Встречи Братьев, то всё это время я была с ним. Мы как раз спускались с гор.
Совет онемел. Гвирн казался самым растерянным из всех. Он открыл рот с таким видом, как будто хотел переспросить, не ослышался ли, но в итоге не проронил ни звука. Атлурги молчали, затаив дыхание. Дело, которое готово было завершиться кровавой расправой, рассыпалось на глазах.