Огненный джинн (Солнечный удар)
Шрифт:
Оставшуюся часть пути я заставляла себя двигаться плавно, и через некоторое время увидела то, что искала. Не столько присутствие чего-либо, сколько отсутствие; пространство здесь было огромным и пустым, индифферентно серым, с мимолетными искрами силы, передаваемыми из одного места в другое. Я замедлилась, раскинулась тонким маревом под едва чувствовавшимися прикосновениями Солнца и стала изучать проблему. Пустота на этом плане никак себя не проявляла, мне нужно было перейти на более высокие уровни, чтобы увидеть ее.
Над эфирным планом располагались другие, но Дэвид как-то предупреждал
Тремя слоями выше находился самый высокий из возможных уровней известного мироздания, или, по крайней мере, наиболее высокий из доступных для исследования. Здесь царили наиболее примитивные, изначальные формы. Черно-белый прообраз для шестнадцати миллионов цветов, используемых на Земле. Здесь было сложно сфокусировать взгляд на чем-нибудь достаточно долго, потому что здесь не было привычных ориентиров, ничего такого, что соответствовало человеческому восприятию. Только воронки, потоки и вихри. Я даже не могла ощутить ритм этого места, хотя и была уверена, что он существует. Пульсация оказалась или настолько проста и неуловима, что не поддавалась определению, или же наоборот – настолько комплексна и многогранна, что я не могла и надеяться на то, чтобы ее осознать.
Я наблюдала, и внезапно на меня снизошло понимание того, что в этом хаосе имеется своего рода порядок.
Все куда-то перемещалось.
Иногда начинало двигаться по кругу, но всегда строго против часовой стрелки, словно следуя порывам изменчивого ветра или течения.
Но было одно место, где движение шло в обратном направлении. По часовой стрелке. Я сосредоточилась на нем, пристально вглядываясь, и почувствовала ущербность, словно какой-то бесцветный беспорядок. Эта штука не хотела, чтобы ее обнаружили. Это была ловушка, дверь в наш мир, и она намерено оставалась скрытой. Я медленно плыла через нее, двигаясь против течения, и затормозила на другом конце спирали.
Я ощутила словно бы… ничего. На самом деле, я даже не была уверена, что вообще ее касалась, если бы не визуальное подтверждение в виде постепенного изменения окраски тумана. Он становился голубоватым там, где соприкасался с моей нематериальной сущностью. Было ли это хорошо? Я не смогла бы ответить. Мои чувства вообще не способны помочь мне с этой штукой. Насколько я могла сказать, этот вихрь ничем не отличался от множества других таких же вихрей, кроме того, что закручивался вправо, а не влево. Не такие уж большие отличия. Я бы предпочла большую симпатичную табличку с надписью «ЗДЕСЬ НАЧИНАЕТСЯ ПУТЬ В ПУСТОТУ», но полагала, что придется соглашаться на то, что есть.
Я зачерпнула из горячего золотистого потока энергии Льюиса и начала странную работу по штопанью дыры. Я взяла образец нормального пространство возле разрыва и начала постепенно накладывать его на поврежденное место. Это чем-то походило на заплатку – берем хороший материал, натягиваем его над прорехой и фиксируем.
Но это давалось тяжело. Вещество норовило избежать моих прикосновений, выскользнуть прочь. Определенно, это была не просто
Дело уже практически было сделано, когда она изогнулась в последнем конвульсивном телодвижении, и что-то выскочило прямо через ткань пространства и ворвалось в меня.
Если бы это происходило в реальном мире, я бы отскочила назад, завизжала и постаралась бы отбросить эту штуку подальше от себя; она была определенно, до ужаса живая. Еще хуже то, что я толком не могла ее почувствовать. И если я сейчас потеряю ее из виду…
Я обхватила ее обеими руками – или тем, что сейчас заменяло мне руки – и начала скручивать. Вся потенциальная энергия Льюиса, наполнявшая меня, сконцентрировалась в захвате, придавая ему мощь, способную разрушить весь мир.
Я почувствовала, как штуковина уступила с резким негромким хлопком. Она растворилась в дожде серебристого света, холодного и искрящегося, и, оказавшись за пределами моей ауры, стала полностью неразличимой.
Я уже видела такое прежде. Где?.. С Дэвидом. На эфирном уровне. Ему тогда это показалось странным.
Теперь я узнала, откуда это появляется.
Разрыв раскрылся опять и снова стал вращаться по часовой стрелке. О боже… это меня совершенно не устраивало. И как только я провела рукой по этой поверхности, тут же увидела искры снова, обнаружила, что эти светлячки упорхнули – прямо вглубь изначальной сущность мира.
Это было очень, очень неправильно.
И теперь, имея дело с вновь раскрывающимся разрывом, я ощущала волновой эффект. От дыры по всем планам расходились ударные волны энергии – я чувствовала их словно акустическую бомбу, разорвавшуюся в душе.
Я ушла с этого плана и рванулась глубже, и то, что я там увидела, мне совсем не понравилось. Закручивающиеся спиралью облака серебристого тумана уровнем ниже. Горячей ветер с запахом серы – на следующем. На эфирном плане силовые потоки напоминали пыльную бурю.
Я спустилась к Льюису, который пытался контролировать ситуацию – задача слишком сложная для одного Хранителя, каким бы сильным он ни был – и бросилась ему на помощь, замедляя движение заряженных частиц, изменяя частоту вибраций, преобразуя форму волн. Наконец мне удалось погасить колебания, создав свои собственные, находящиеся в противофазе, и почувствовала горячее одобрение Льюиса. Есть! Мы сделали это вместе, выравнивая, разглаживая, выливая жир – в переносном смысле, на воду – в самом прямом.
Я подхватила Льюиса и опустила на уровень физической реальности. Он упал в свое тело со звуком, напоминающим звон струны, очень тихим, доступным разве что слуху джинна. Я повторила представление «привет-я-не-одета-а-вот-теперь-уже-да» на глазах у заинтересованного Патрика и обнаружила, что мои руки находятся на груди Льюиса. Мм… Ощущение горячей дрожи его тела через прохладный, шершавый хлопок рубашки…
Если считать, что только что я парила в облаках, то сейчас на меня свалилась сила тяжести. Тело дрожало и гудело, как будто после самого потрясающего секса в моей жизни.