Огненный глаз Тенгри
Шрифт:
— Ладно, дам тебе шанс реабилитироваться, — оскалился Олег и потянулся к телефону.
— А вот этого не надо! — Я решительно накрыл ладонью аппарат. — Никаких официальных вызовов. Буду беседовать с ним в неформальной обстановке.
— И где же?
— В музее.
— Ого! — Ракитин подергал себя за левое ухо. — Сильный ход… А тебя туда пустят?
— Даже позовут! Как только узнают о моем желании. — Настала моя очередь язвить. Олег озадаченно дернул свое правое ухо.
— Оторвешь, — сказал я.
— А?.. Нет. Черт! Никак не могу отделаться от этой дурной привычки, — Ракитин встал из кресла и пошел по периметру кабинета. — И что ты надеешься выудить из профессора?
— По обстоятельствам. Например, какое отношение он имеет к обряду бога Тенгри?
— А он имеет?
— Несомненно!
— Ладно, — окончательно сдался Ракитин. — Валяй! Только мне — полный отчет!..
— Вам первому, инспектор!
— А кто второй?
— Ты еще не забыл, где я работаю?
— Звони отсюда. Я снял трубку и набрал номер музея.
— Мария Сергеевна?.. Здравствуйте! Котов говорит… Да, двигается помаленьку… Вот с этим я вам и звоню. Просьба у меня: разрешите мне встретиться у вас с немецким профессором Крюгером… Может быть, даже сегодня вечером. Как договорюсь… Спасибо огромное, вы меня здорово выручили! — Я положил трубку на рычаг и щелкнул пальцами: — Вуаля, инспектор!
— Бла-бла-бла, — буркнул Ракитин. — Ты всегда умел уговаривать женщин. Даром, что Кот!
— А то! Ну, теперь — к профессору! — Я вскочил и бодро двинулся к двери кабинета.
— Про отчет не забудь, — бросил мне вдогонку заметно подобревший Олег.
Договориться с Крюгером не составило большого труда. Едва профессор услышал, что его приглашает дама — директор музея, где проходит уникальная выставка да еще по его профилю, немец тут же дал согласие. То, что «дама» не в курсе о своем собственном приглашении, я скромно умолчал.
Покинув университетские стены и окунувшись в утренние лучи солнца, я неожиданно понял, что идти в редакцию не хочется. Я набрал номер на мобильнике, трубку снял Дон Теодор:
— Редакция новостей…
— Привет, Федор, — начал я грустно-усталым голосом. — Что у нас новенького?
— Привет. А ты где?
— Иду в травмапункт, — брякнул я первое, что пришло в голову.
— Черт! Что случилось?
— Пообщался тут неудачно кое с кем. — Я решил выдать ему правдоподобную версию вчерашних событий.
— Это из-за ограбления?
— Ага. Понимаешь, у противоположной стороны появились серьезные возражения по поводу моего расследования, и они вызвали меня на диспут.
— Так. — Дон Теодор перешел на деловой тон. — Помощь нужна?
— Пока нет. Просто скажи там, что я сегодня временно нетрудоспособен: голова после диспута болит. Очень уж аргументы тяжелые оказались.
— Ладно. Отлеживайся, я прикрою.
— Спасибо, Федор!
Конечно, врать нехорошо, но в данном случае грех был невелик. Собственно, писать мне еще было пока не о чем, а сидеть в душном помещении, когда на улице такая изумительная погода — кощунство! К тому же у меня появилась интересная мысль действительно проверить ближайший травмапункт: не обращался ли кто вчера поздно вечером туда за помощью по поводу сотрясения мозга или перелома ребер? То, что двое из троих моих вчерашних визави серьезно пострадали, я не сомневался.
Травмапункт располагался через два дома от моего. Юная медсестричка — явно практикантка — долго не могла взять в толк, что мне нужно.
— Девушка, посмотрите по журналу, были ли вчера ночью или под утро обращения с травмой головы или ребер?
— Пострадали ваши родственники?
— Какая разница?! Знакомые!.. Ищу их с утра. Дома не появлялись, на работе — тоже…
— Минуточку… Как их фамилии?
— Да откуда я… Не помню я их фамилий! Собутыльники они — Василий Иваныч, Петруха, Анка-пулеметчица…
— Пулеметчица?!..
— В журнал, девушка! Посмотрите в журнал! Неужели так трудно?
Наконец она раскрыла толстенный гроссбух и еще долгую минуту возила лакированным коготком по кривым разноцветным строчкам.
— Да, было два обращения, — гордо заключило это юное создание, окончив поиски. — Шнурков Сергей Петрович, двадцать восемь лет, сотрясение мозга первой-второй степени в результате сильного ушиба лобной части головы о твердый предмет… Я невольно с уважением покосился на свой кулак.
— …Сычев Геннадий Степанович, двадцать три года, перелом двух левых задних ребер в результате сильного удара твердым предметом, предположительно палки или обрезка трубы…
А это всего лишь мой локоть! Силен ты, Дмитрий Алексеевич! Но «шаман» тебя все же уделал…
— А вы не могли бы выписать их адреса? Я схожу, хоть проведаю болезных…
— Минуточку… Пожалуйста. — Девчушка протянула мне белый квадратик и вдруг добавила совершенно по-взрослому: — И чего вам, мужикам, неймется? Не можете мирно посидеть?..
— Больше не будем, — пробормотал я и поспешно ретировался за дверь.
Надежда была слабая, но я все же прогулялся по указанным адресам. Конечно, никого не нашел, но по второму адресу словоохотливая соседка сообщила, что «этот нехристь все одно появится через день-два».
— Почему вы так уверены? — поинтересовался я.
— Так у него там попугай и черепаха. Кормить-то надо.
— Ну, если он «нехристь», может, и животные ему по барабану?
— Не-ет, Генка — парень дюже сантиментальный. От человека ему угробить — раз плюнуть, а животину — нет.