Огненный князь
Шрифт:
Черт, я понимал, что веду себя по-хамски, но достали, честное слово! Причем до такой степени, что я, невзирая на свой обычно спокойный характер, очень хотел подраться.
— Да я... Да вы!.. — едва не задохнулась она от возмущения.
— Не помню такого рода. Дая или Давы? Грузинская фамилия? И как вам у нас в России? Говорят, здешний ветер очень суров и дует с такой силой, что можно лишиться глаза, а то и двух. Так что будьте осторожней и внимательно смотрите по сторонам. А если вы все же решите мне что-то доказать, я всегда готов вас выслушать. Всего доброго, вы мне надоели. Я даже наказывать вас за ваши слова не буду — сильному нет смысла
И скорчив недовольную аристократическую гримасу, я отошел, мягко освободив руку, за которую все это время держала меня Ирина.
Так, отлично, детишек раздраконил, княжескую спесь показал, теперь ждем. Если и после этого они не среагируют, значит, Настя права и со мной действительно решили договориться.
— Зачем вы так?
– рядом со мной снова возникла Ира.
— Зачем? —удивился я. —Зачем я такой добрый или зачем я пощадил эту трижды никчемную жизнь и не убил ее за оскорбление? Или зачем я вообще сюда пришел? Вы уточняйте вопрос, если хотите получить ответ.
— Вы так нас ненавидите? —чуть слышно спросила она.
— Ненавижу? Нет, милая барышня. Во мне нет ненависти. Ненавидеть можно равного или более сильного. Я вас презираю, всех вас и каждого по отдельности. За то, что напали на инвалида, за то, что глумились над ним и за то, что не смогли признать свою неправоту, попытавшись выставить меня виновником. Если бы не моя предусмотрительность, кто знает, как бы все обернулось. У вас нет чести, хоть вы и считаете себя благородными людьми.
— Но вам не кажется, что мы достаточно понесли наказание? Вера осталась без глаза, у Вики до сих пор проблемы с желудком. Миша, говорят, кричит по ночам и у него постоянно бывают судороги. Вы страшно отомстили, Ваше Сиятельство, не пора ли зарыть топор войны?
— Ирина, простите, не знаю, как вас по батюшке... Не льстите себе. Я его и не откапывал. Если бы я вас хотел убить, то я бы это сделал. И никто бы мне не помешал, и закон был бы на моей стороне. Вы говорите, что у Веры нет глаза, но стоило бы мне кинуть иглу чуть сильней, она бы пробила мозг, а это мгновенная смерть. Проблемы с желудком? Ударь я в другую точку, то у нее бы открылось желудочное кровотечение, и вряд ли бы лекари успели его остановить. Судороги? Иная точка и бросок с иной силой — и произошла бы остановка сердца. Вот видите, как хрупок наш организм. Я вам открою небольшой секрет. На теле человека более шестисот биоактивных точек, на которые можно воздействовать. И достаточно знать лишь четвертую их часть, чтобы гарантировано отправить противника на встречу с богами. Поверьте мне, я бил по самым безобидным, и вам грех жаловаться на несправедливость.
— Вы и сейчас готовы применить свое страшное оружие?
— Только если мне захотят навредить.
— Тут вам некого бояться.
— А кто сказал, что я боюсь?
– усмехнулся я так, что она отшатнулась. — Это меня надо бояться. Если бы я чувствовал малейшую угрозу своей жизни, то уже бы действовал — и мои действия вам точно бы не понравились. А теперь, простите, думаю, сейчас состоится разговор не для ваших ушей.
Краем глаза я увидел, что в мою сторону направляются трое богато одетых мужчин. Посмотрев в их сторону, Ирина тут же отошла к девушкам. Там же была и Настя, что ободряюще кивнула мне. Что ж, думаю, сейчас начнется первый раунд переговоров, и я к нему готов.
— Ваше Сиятельство, Тимофей Владимирович...
— С кем имею честь? —холодно поинтересовался я.
— Мы — представители семей, с которыми у вас случился конфликт. Милодарский Виктор Петрович, Лисицин Владислав Игоревич и Астахов Иннокентий Валентинович. Мы можем поговорить и разрешить наши разногласия.
— С большим удовольствием, -кивнул я.
— Тогда прошу следовать за нами в мой кабинет. Там нам никто не помешает.
Под настороженными взглядами присутствующих мы вышли из большого зала и, пройдя по коридору, уперлись в массивную дверь, закрытую на ключ. Хозяин дома открыл ее, и мы вошли в просторное помещение с большим столом в центре.
— Прошу садиться, -сделал он приглашающий жест, и мы расселись. И сразу стало понятно, что они подготовились. Мало того, что мое кресло располагалось так, чтобы свет из окна падал на меня и бил мне в глаза, оставляя хозяев как бы в тени, так еще и место было выбрано так, чтобы я не мог видеть входную дверь. То есть, потенциальный противник вполне мог зайти ко мне из-за спины. Секунда размышления, и я пересел так, чтобы видеть их всех и контролировать вход. Как по мановению волшебной палочки, перед нами появились кружки с ароматным кофе и на столе возникла тарелка с выпечкой. Безмолвная служанка, споро расставив все, исчезла так же тихо, как и появилась.
По их взглядам я понял, что первую проверку я прошел. Что ж, посмотрим, что будет дальше. Играть с ними в игры я не хотел и наделся все закончить быстро.
— Итак, Тимофей Владимирович, мы, как вы поняли, решили обсудить неприятный инцидент с вашим участием и прийти к взаимовыгодному компромиссу. Для вас не секрет, что эта история получила огласку и неприятно ударила по нашей репутации. Но это можно пережить, в отличии от приговора, который могут вынести нашим детям. Вы же понимаете, что им светит смертная казнь, а так же должны понимать, что мы этого постараемся не допустить. Мы имели честь разговаривать с вашим батюшкой, Владимиром Афанасьевичем, но он сразу открестился от наших предложений, сказав, что решать, как поступить, будете только вы. Поэтому мы пришли к общему мнению, что необходимо выяснить ваши намерения и разрешить конфликт к обоюдному удовольствию.
— Вы позволите лист и ручку?
– попросил я их.
— Да, конечно, -Милодарский растерянно протянул мне требуемое. На память я не жаловался, поэтому быстро написал все фамилии и напротив каждой из них поставил сумму. После этого я протянул ему лист обратно и стал ждать.
— Это что? —недоуменно посмотрел он на меня.
— Не прикидывайтесь, что не поняли, -раздраженно я дернул бровью. — Это цена за жизни ваших отпрысков и счет в банке на Аштаэлии, куда вы должны перевести средства в течении трех дней. Если не успеете, мое предложение снимается, и их жизни будут в руках правосудия.
— Но позвольте!
– вскинулся Лисицын.— Эти суммы, они же... Они огромны!!! Мы не сможем их так быстро собрать, да и вообще, после подобных выплат у нас даже на жизнь ничего не останется. Мы будем разорены!!!
— А с чего вы взяли, что мне интересны ваши жизненные сложности? Если не смогли должно воспитать своих детей, то либо платите, либо смиритесь. Я оцениваю покушение на свою жизнь именно в этих цифрах. Мы с вами не на базаре, поэтому торговаться я не намерен. Я бы мог вообще не разговаривать с вами, а сразу объявить войну. И поверьте, вышел бы из нее победителем. Не вам тягаться с княжеской дружиной. Этот список — всего лишь знак моей доброй воли и нежелание затягивать конфликт.