Огненный колосс
Шрифт:
Лиза вошла, как всегда, в строгом костюме, с небольшим блокнотом в руке.
— Слушаю вас, босс!
И услышала то, чего никогда больше не хотела бы услышать, а именно, короткий приказ Шеленгера:
— Раздевайся!
— Что? Раздеваться?.. Прямо здесь, в кабинете?
— Ты не поняла, что я сказал?
Женщина ответила упавшим голосом:
— Поняла! Как скажете, босс!
Лиза сняла с себя одежду, встала перед Шеленбергом, жадно и похотливо рассматривающим ее тело. Затем разделся и он.
Банкир указал секретарю на стол совещаний, проговорив, глотая слюну:
— Я хочу иметь тебя сзади!
Лиза, пряча слезы, легла грудью на стол.
Бардак
Мурза после нескольких часов безумного разврата, опустошенный, уснул в своей спальне.
Спровадив измотанных проституток, банкир прошелся по парку. Сучки сучками, но надо и дело знать! Ему еще надо было подготовиться к завтрашней встрече всех членов его преступной группировки, громко именуемой самим банкиром Организацией. Представить всем Палача, начать обсуждение плана предстоящего второго этапа операции. Каждый должен получить конкретную задачу. А ему составить общую схему действий всей Организации, основываясь на уже полученной от Басманова информации и предварительном плане предстоящей акции бывшего полковника КГБ, профессионального диверсанта, Лени Максимова. А для этого ему надо было еще о многом подумать. Что он и делал, задумчиво прогуливаясь по бетонной дорожке среди сосен, берез, аккуратно подстриженных кустов и газонов.
Мурза, проснувшись рано, около часа провел в тренажерном зале, принял душ, в спортивном костюме вышел во двор, прошел к озеру. Там он выкурил свой неизменный косяк анаши, почувствовав легкость в теле, устремил свой взгляд на ровную гладь утреннего озера. В нем ему привиделась купающаяся, обнаженная Эльза. Она брызгалась на мелководье, вся открытая ему, своему мужу. Она звала его к себе, но Мурза не находил сил сдвинуться с места.
Видение прервал все тот же молодой человек, постоянно находившийся рядом, он сказал:
— Господин Баркаев! Босс приглашает вас на завтрак!
Мурза никогда не завтракал, лишь выпивал чашку зеленого чая, но сейчас отказать хозяину поместья он просто не мог. Пришлось идти в столовую и через силу проглотить пресный омлет со стаканом сметаны.
Закончив легкий завтрак, закурили, банкир спросил:
— Отдохнул хорошо, Мурза?
— Нормально!
— Как тебе девочки?
— Визжат сильно, отвлекают, а так… ничего, шлюшки опытные!
Шеленгер посмотрел на часы: 10–30.
— Скоро начнут съезжаться члены Организации. Оденься в строгий костюм, так принято при проведении официальных встреч.
— Как скажете, босс!
— Выходи к парадному входу в 10–50. Будем вместе встречать дорогих гостей, а заодно я познакомлю тебя с теми, кого ты еще не знаешь.
В гардеробе Баркаев отобрал все черное — и костюм, и рубашку, и полуботинки с носками. Одно он не смог сделать — завязать галстук.
Пришлось вызывать молодого человека. Тот постучался сразу же.
— Разрешите войти?
— Входи, брат! Ты отличный работник. Я всегда ценил таких людей. Как тебя зовут?
— Роман, — кратко представился он.
— Ну а меня, и ты это знаешь, Мурза! Можешь обращаться ко мне по имени и на «ты», Роман!
Было видно, что молодому человеку приятны слова Мурзы. Он знал историю чеченца, но ответил не так, как ожидал Палач:
— К сожалению, господин Баркаев, подобная фамильярность невозможна. И в этом не моя вина. Так уж здесь принято. На службе я должен строго соблюдать субординацию, таковы требования босса. Во внеслужебное время, другое дело, но, увы, такового у меня просто не бывает!
Ответ Романа заинтересовал Баркаева. Он спросил:
— Почему не бывает? Ты что, раб банкира?
Сделав паузу, молодой человек задумчиво ответил:
— Можно сказать и так! По ряду обстоятельств я сейчас занимаю то положение, которое вам известно! Но прошу ни о чем меня не спрашивать! Все равно объясниться я не смогу. Вот ваш галстук!
Он подал Палачу шелковый, безупречно завязанный черный галстук. Предложил:
— Если хотите, я завяжу и остальные галстуки.
— Достаточно одного, — ответил Мурза, — я не любитель подобной лабуды. А вот ты заинтриговал меня. Я обязательно должен узнать, как это так произошло, что ты, достойный человек, превратился в раба!
— Не стоит, господин Баркаев, историю моего падения вам может поведать лишь сам Шеленгер, ну и еще несколько человек, не буду называть их имен, все они входят в круг общения господина банкира, но… вряд ли кто из них захочет это сделать!
Палач посмотрел на молодого человека, и Роман увидел в глазах Мурзы то, от чего вдруг по телу пробежала дрожь. Палач медленно, раздельно проговорил:
— А вот это, мой друг, вопрос спорный! Но, ладно, мне пора!
— Тогда разрешите и мне идти?
— Иди, Роман, иди, а с твоей историей я разберусь, обещаю, — твердо сказал Палач.
Роман пожал плечами:
— Это как вам угодно! Но я на вашем месте не стал бы этого делать!
— А вот это решать мне! Иди!
Молодой человек вышел из апартаментов Баркаева.
Следом вышел и Палач.
Проходя коридором к центральному входу, Мурза думал.
За порабощением этого парня кроется какая-то тайна. В этом змеином гнезде, громко именующим себя Организацией, затевается какое-то грандиозное преступление, раз только на подготовку его выбрасываются миллионы долларов. Нетрудно представить масштабы самого дела, которое без большой крови не обойдется. Вопрос: чьей крови? Роман явно недоволен своим нынешним положением, по его поведению видно, что некогда он получил и образование, и приличное воспитание. Как было ясно и то, что где-то в глубине души этот парень затаил ярость против тех, кто унизил его, опустив до раба. Этим следовало воспользоваться. Иметь союзника в ближайшем окружении Шеленгера не помешает, надо только приблизить к себе Романа, раскрыв его тайну. Кто знает, что еще произойдет в этой жизни? Звериное чутье Палача подсказывало ему, что опасность рядом. И он интуитивно чувствовал, что дело, на которое его, в чем не было никакого сомнения, выводит эта Организация, будет чрезвычайно сложным и смертельно опасным, если не сказать большего — заранее обреченным. И для того, чтобы не стать подставной фигурой, жертвой в чужой игре, от него, Палача, потребуется максимум осторожности и изворотливости. А это потребует прикрытия тыла, чего сейчас у него не было. Так почему не прикрыться этим Романом? Но сначала нужно что-то существенное сделать для него! Сделать обязанным себе! Только вот как узнать его тайну? Через банкира? Глупость! Через Хозу? Это уже теплее, земляк земляка поймет всегда! Но, опять-таки, если этот земляк не продал себя с потрохами неверным! Но вопрос надо решать как можно быстрее!
Бандит вышел на лестницу центрального входа особняка. Было ровно 10–50. Это отметил Шеленгер, глянув на свои часы. Он находился здесь в обществе Адмирала, или генерал-майора Федеральной службы по борьбе с терроризмом, Кедрова Юрия Сергеевича. Палач поздоровался с ним кивком головы, руки не подав, этому мешал стоящий между ними банкир. Мурза спросил у генерала:
— Мне так и продолжать называть вас Адмиралом?
Кедров рассмеялся, улыбнулся и Шеленгер.
— Нет, конечно, Мурза. Адмирал существовал в едином целом с Палачом. Не стало второго, ушел в небытие и первый!